Беглец между мирами - [10]

— Мы в другом мире? — Он помолчал и добавил. — Это не моя родная планета?

— И, да и нет. Понимаешь… — она тоже сделала паузу, прежде чем продолжить, словно подбирая правильные слова. — … Мы находимся в другом мире, отличным от твоего, но утверждать, что это другая планета, я не могу. Я и сама этого не знаю толком. Это один из миров, который в основе своей такой же, как и твой, но некоторые вещи здесь…немного другие. Между этими мирами есть некие стенки, которые не позволяют мирам пересекаться, но такие люди как я умеют проходить сквозь их ткань, путешествуя из мира в мир. — Вячеслав, услышав ее пояснения, не произнес ни слова, пытаясь осознать то, что она сказала. Затем спросил:

— Такие люди как ты? Что ты имеешь в виду? — Но его вопрос так и остался висеть в воздухе, потому что Эралия вскочила, и резко затоптав костер ногой, выкрикнула:

— Вставай! Нам надо уходить! Они уже совсем близко. — Славик тоже подпрыгнул на месте как резиновый мячик и настороженно начал оглядываться по сторонам. — Видишь, вон та мерцающая синим цветом звезда? Иди в ее сторону и никуда не сворачивай через лес. Когда упрешься в горы, найди обходной путь или взбирайся по ним. Тебе нужно их перейти и попасть на ту сторону. Когда будешь идти в дневное время суток, ориентиром послужит солнце. Тебе необходимо идти прямо за ним, в сторону его заката, пока оно не спрячется за горизонт, а ночью вновь за этой звездой. — Славик напряженно вслушивался в каждое ее слова, стараясь запомнить все в мельчайших подробностях, но его мозг как заевшая пластинка крутил в голове один и тот же вопрос: «Зачем она мне все это говорит, разве мы не сбежим от этих Лярвов вместе?» Но Эралия торопливо рассказывала ему путь, все быстрее ускоряя свою речь: — Горы сойдутся в равнине, и тебе нужно будет ее пересечь, но идти уже придется в направлении схода горной воды и ручьев. Там ты найдешь поселения горного народа. Их именуют здесь сайлоками, он мои друзья, но не делай глупостей и веди себя с ними учтиво, с уважением. Они помогут тебе всем, чем скажешь. Пусть укажут тебе путь к Нойду, а у него ты узнаешь, куда тебе двигаться дальше, я свяжусь с ним, как только смогу. Скажи ему, что «Сарбасес Тира»(Последняя стрела) просила о помощи для тебя. Дай им это кольцо в подтверждении своих слов и удачи тебе «Сиаб Миажи»(хранитель искры). — Она сняла с тонкого пальчика, миниатюрное колечко и протянула ему. Затем передала ему, нож который точила, флягу с водой на длинном шнурке и тот тряпичный мешочек с «мятными» листьями. Он сунул нож в карман, а флягу перекинув через голову надел на плечо. С земли схватил свой колчан на ремне и опоясался им. Лук же прочно занял свое место в левой руке. Эралия попрощалась с ним и сказала:

— Поспеши Варэн! Они уже совсем рядом! Беги и не останавливайся. — И она умчалась в уже скрытый ночным небом лес.

Славик постоял еще секунду на месте, и словно в подтверждение слов Эралии, вдруг резко почувствовал леденящую кровь опасность и смертельную угрозу, а перед глазами, вспышками-фрагментами начало появляться маковое поле из его сна. И он, посмотрев в сторону покинувшей его спасительницы Эралии, а затем на синюю пульсирующую звезду в ночном небе, побежал за ней вдогонку.

Глава 5

Ночной лес кишел разнообразием живности. Звуки, царившие вокруг, заполняли собой окружающее пространство едва шелестящего на ветру ночного леса. Где-то хлопали крыльями неведомые птицы, завывали и трещали ветвями кустов ночные звери. В высокой, и зеленой траве копошились грызуны или их подобие. Даже иногда отчетливо слышались шипения змей и рычания хищников. Уханье, свист, хлюпанья и хлопки — этих звуков было сотни и каждый из них пугал, будоража воображение. Сам лес был похож на живой организм, старающийся сберечь от чужих взглядов своих обитателей. Деревья и растения, впрочем, были похожи на земные, что давало надежду на то, что звери здесь такие же обычные, хотя это не значит, что менее опасные.

Во всем этом разнообразии живности и природы, звуки переполнявшие темноту ночного леса, вписывались безукоризненно и величественно. Помогая наделить все вокруг неповторимым шармом и уютом, который только природа может создать и сохранить. Так было вчера, так было сотни и тысячи лет назад, но сегодня, к этим привычным и удивительным звукам, добавились еще некоторые нотки, прежде, здесь незнакомые.

Славик пытался бежать сквозь чащу леса, стараясь ловко перепрыгивать торчащие из почвы корни деревьев, коряги и пни, оставшиеся от выкорчеванных бушующей стихией деревьев. Он уворачивался от пытающихся ударить по глазам, внезапно выскакивающих веток, раздвигая плотные калитки из густых кустов. Получалось у него откровенно плохо. Он шумел, шелестел, спотыкался и падал. Больно ударялся о камни и пни. Ко всему дико шумно дышал и то и дело отплевывался от попадающей на лицо и в рот паутины. Все потому, что он совершенно ничего не видел.

Он бежал уже около часа, и нельзя сказать, что сильно далеко удалился от того места, где он расстался с Эралией. Вначале бежать было легче, потому что лесная проплешина, где они набирались сил, хорошо освещалась лунным и звездным светом, но затем деревья начали смыкаться ближе друг другу, затрудняя доступ к слабому ночному свету. Высота и размеры деревьев, также росли, а их разнообразие и хаотичное расположение вовсе затрудняли движение. Часто приходилось останавливаться и сверяться с местонахождением звезды, потому что он не хотел сбиться с пути и обнаружить это поздно. И в очередной раз упав, зацепившись за неведомую подножку, Славик решил остановиться и подумать, над решением проблемы. По-хорошему, следовало бы осмотреться, как следует, и сменить бег на быстрый шаг. Так, по крайней мере, можно было бы избежать мелких ссадин и увечий, которые он, своим безрассудным бегом, себе причинял. Осмотр места привала не дал ничего конкретного. Видимость вокруг не прояснилась. Он попробовал закрыть глаза, чтобы они привыкли к темноте, но открыв их вновь понял, что ситуация кардинально не изменилась. Он знал об этом способе еще с детства. Им пользовались еще во времена пиратства, собственно, поэтому они и носили повязки на одном глазу. Те пираты, что работали и на палубе и в трюме, и часто в него спускались, надевали повязку на глаз, создавая ему иллюзию темноты, а затем, когда нужно было спуститься в трюм, снимали ее, закрывая «дневной» глаз. Так они могли видеть в темноте, но, даже постояв некоторое время с закрытыми глазами, лучше видеть он не стал.