Беги и живи - [36]

Думать о другом.

Она столько всего умеет, наша Зои. Даже сама меня постригла, теперь у меня очень короткие волосы. Это очень удобно, после душа они моментально высыхают. И все же к ним еще надо привыкнуть. Но я просто хотела понять, пойдет мне так или нет. Волосы у меня быстро растут, скоро будут как раньше. Виктор говорит, так слишком коротко. Маттиа надеется, что они отрастут. Но Зои нравится и так. Рози тоже, ей вообще все равно. Ей всегда все нравится.

Надеюсь, она тоже приехала. Я бы очень обрадовалась. Во всяком случае, она обещала.

Остается меньше восьми километров. Не верится, что я уже столько пробежала. До чего же соревнование отличается от тренировки! Чтобы подготовиться, я пробегала много километров, неделю за неделей. Но на тренировке я никогда не хватала ртом воздух. А теперь приходится. Беги, Нор. Не хнычь.

У Тони сегодня соревнование с юниорами. Но вдруг он тоже приехал. И стоит себе у финиша. Я так и знал, Нор, что у тебя получится. Ты слишком молода, это безответственно, но ты молодец.

Вдруг он приехал? Откуда-то появляются слезы и щиплют глаза. Тони, мой полуитальянец. Почти такой же упрямый, как я.

Я бегу вперед. Из последних сил. На последнем дыхании. К черту в пекло, на край галактики. Как танк.

Ради всех людей в моей голове.

На следующей тренировке.

– Я подумал, – сказал Тони. – И мой ответ – нет. Исключено. Слишком большой риск.

Меня как по голове ударили. Никто не хочет мне помогать, все говорят, что я сумасшедшая. И не шутят при этом. Но я не сумасшедшая. Я хочу бежать марафон не завтра, а в следующем году в сентябре. Времени, чтобы подготовиться, больше чем достаточно. Тони сказал, чтобы я не строила иллюзий. Марафон намного тяжелее, чем тысяча пятьсот или две тысячи метров. Как будто я сама не знаю. Я составлю график тренировок и буду заниматься по схеме.

Тони сказал, что мне будет мешать мой привычный ритм. Но я слышала рассказы об участниках марафона, которые бегали и другие дистанции тоже. И мужчины, и женщины. В клубе считают, что я недооцениваю уровень сложности. Жестоко ошибаюсь. Марафон существует исключительно для мужчин, утверждает руководство клуба. Но почему я должна им верить? Я всегда бегала быстрее Виктора. К тому же в Нью-Йорке женщины участвуют в марафоне, я сама видела по телевизору. И в других странах женщины уже участвуют.

А в конце он сказал, что я не смогу победить. Как бы я ни пыталась, первой мне не прийти. Мне придется соревноваться с мужчинами, это слишком серьезная конкуренция.

Тони, сказала я. По-твоему, я этого не понимаю? Мне не надо побеждать. Пробежать марафон до конца – это уже победа. Моя схватка с горой, помнишь, Тони? Я не смогу подчинить себе гору, но я смогу на нее подняться.

Разве я забыла, что уже привыкла побеждать? В этом соревновании мне тоже захочется победить. И это меня сломает. Бесславно завершит мою карьеру.

Посмотрим, Тони. Посмотрим.

Больше он об этом не говорил. Но однажды, когда после тренировки мы почти доехали до дома, он вручил мне толстую стопку бумаг. Это были статьи и тренировочные схемы.

– Отнесись к этому серьезно, – сказал он. – Ты успеешь правильно подготовиться, время есть.

Я положила бумаги на колени и посмотрела на них.

– Ты точно не хочешь меня готовить?

– Мне не разрешат, – ответил он. – Даже если бы я захотел. Запрет клуба.

Мы доехали до дома.

– Все равно спасибо, – сказала я и собралась выйти.

Он положил руку мне на плечо и задержал меня.

– Но я приеду, – сказал он. – Если я тебе нужен, я приеду.

Он так хорошо знал меня. Насквозь. Я улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ. Ущипнул за щеку.

– Давай, Нор, вперед. Тебя все равно не остановить.

Я закрыла за собой дверцу, закинула сумку на плечо и смотрела ему вслед, пока он отъезжал. Опять благодаря Тони у меня появились крылья.

Рана на ноге прекрасно зажила. Да и времени уже много прошло.

С ноября соревнований было меньше, но тренировки продолжались как обычно. Тренировочные схемы, которые мне дал Тони, были рассчитаны на четыре месяца подготовки для тренированных спортсменов. Так что зимой можно было не торопиться.

Теперь уже все знали, что я собираюсь бежать марафон, и после того как практически все сказали мне, что я сошла с ума и что в моем возрасте и так далее и тому подобное, больше эту тему никто не затрагивал.

Каждое утро я бегала час. Этого хватало, чтобы проснуться и набраться энергии на весь день. Школу я ненавидела. Там не было никого, с кем мне было бы хорошо. Все друзья были в клубе.

Тони остался моим тренером. Мы оба так захотели. В клубе не все были с этим согласны. Другой тренер дал бы мне другой подход, другие задачи, и, может быть, это сделало бы меня еще сильнее. Но нам с Тони и так все нравилось.

В тот день я, как обычно, хотела начать пробежку в шесть часов. Я тепло оделась, потому что не могла себе позволить заболеть. На колено надет наколенник. Левое колено – мое уязвимое место. Вот чего я совсем не могла себе позволить, так это еще одну травму, даже думать не хотелось, чтобы еще раз проваляться несколько недель без дела.

На улице было темно. За дверью я обо что-то споткнулась. Но только это оказалось не что-то, а кто-то. Девушка. Она сидела, привалившись к дверному косяку. Из-под шапки – длинные черные вьющиеся волосы. Куртка незнакомая, но волосы я узнала сразу.