Беги, если сможешь - [99]

Я молча вышла.

Глава 40

Разговор с Левием меня не успокоил — я по-прежнему чувствовала, что что-то упускаю. Вряд ли у Мэри были ответы на мои вопросы, но я не могла уехать, не повидавшись с ней. После того как ее отпустили, она вернулась к себе на ферму. Полиция продолжала следить за Мэри на случай, если Даниэль выйдет с ней на связь.

Когда я остановилась перед домом, она как раз тянула шланг к лошадиной поилке. Лошади, подняв от воды мокрые морды, посмотрели на меня и продолжили лениво отмахиваться от мух. Воздух пах нагретыми елями, сухим навозом и пылью с дороги, по которой прогромыхал грузовик. Вдали шумела река, но тише и спокойнее, чем раньше. Я взглянула на конюшню, боясь, что на меня нахлынут ужасные вспоминания, но это было всего лишь старое здание, залитое весенним солнцем.

Мэри наблюдала за мной, поглаживая лошадь, — та пила воду, дергая задней ногой, чтобы согнать с живота мух.

— Мне жаль, что так вышло с вашей дочерью, — сказала Мэри, и по ее взгляду я поняла, что она жалеет и о том, что недавно произошло в ее доме.

Я кивнула.

— А мне жаль вашего сына.

Не важно, что натворил Даниэль, что сделала она сама, — все равно она его мать.

— Я уже рассказала полиции все, что знала.

Она продолжила наливать воду в поилку. Одна из лошадей куснула соседку и заржала.

— Тихо, Полночь!

Лошади, снова опустив морды в поилку, пофыркивали в воде.

— Меня интересует то, о чем вы умалчиваете. Кто-то опять наблюдает за моим домом — это может быть Джозеф. Если он еще жив, ваш сын тоже в опасности. Лучше, чтобы полиция нашла Даниэля до того, как это сделает Джозеф.

Она замерла, не поворачиваясь ко мне.

— Мэри, если вы что-нибудь знаете, расскажите! Погибло много людей, у нас у обеих пропали дети. Хватит уже!

Я расплакалась. Она повернулась, присела на ограду и уперлась локтями в колени. На ней были пыльные джинсы и резиновые сапоги, в седых волосах застряли стебельки сена.

— Я каждый день вспоминаю о пожаре… Все думаю, что если бы пошла в полицию сразу после нашего разговора, то, может, и не было бы ничего.

Она побледнела, и мне стало ясно, что ее терзает чувство вины. За несколько дней она словно бы состарилась на десять лет.

Я вытерла слезы и глубоко вздохнула:

— Возможно, но никто не знает, что еще задумал Аарон. Даниэль знал, что Джозеф собирается поджечь коммуну?

Она затрясла головой.

— Нет, он бы всех предупредил.

— А вы знаете, где сейчас Даниэль? Или Джозеф? Может, у них есть какое-то укрытие?

Мэри взглянула мне прямо в глаза.

— Я не знаю, где они. Простите.

Было ясно, что она говорит правду. От нее исходила такая волна горя, что я разом обессилела.

— Левий тоже ничего не знает, — сказала я, прислонившись к ограде и разглядывая лошадей. — Была у него только что. Вспоминал мою мать, рассказывал разные случаи из прошлого.

Я почувствовала на себе взгляд Мэри.

— Вы с ней похожи, но вы гораздо сильнее. Она все время о вас говорила. Приезжала сюда в день своей смерти.

Это было для меня полной неожиданностью.

— Я даже не знала, куда она направлялась в тот вечер. Отец сказал, что она поехала покататься.

— Мы с Кейт продолжали общаться. После ссор с вашим отцом она иногда приезжала сюда, и мы выкуривали по косячку.

Мне представились две женщины на крыльце, их воспоминания о жизни в коммуне, окутывающие их облаком, в которое примешивается сладкий аромат марихуаны.

— А зачем она приезжала в тот вечер?

— Вы приезжали и расспрашивали ее о коммуне. Она разволновалась. Она долго переживала случившееся с Финном.

Последнюю фразу она произнесла осторожно, проверяя, что именно я узнала.

— Вы знали, что это она виновата?

Она кивнула.

— Я была рядом, когда Аарон передал ей слова Левия. Кейт была в ужасе! Тогда она так накурилась, что не помнила, как увела мальчика, но понимала, что так все и было. Она его где-то оставила и собиралась вернуться, но заснула в поле. Она хотела обо всем рассказать полиции, но Аарон сказал, что тогда социальные службы заберут вас с Робби.

Тогда мать Финна в рыданиях упала на землю и закричала, что у нее украли ребенка. Я вспомнила, как рядом с ней плакала моя мать, а Мэри обнимала ее за плечи.

— А что случилось с травкой?

Она искоса на меня взглянула, не зная, можно ли мне доверять.

— Даже если вы как-то с этим связаны, я ничего не скажу полиции.

Пару мгновений она изучала меня, потом сказала:

— Был тут один водитель грузовика, который постоянно к нам заезжал — девочек любил. Мы ему давали травку, он ее продавал и брал себе процент.

Ларри — хозяин красного грузовика. Теперь мне вспомнился визг тормозов в ночь, когда пропал Финн.

— Так это он избавился от запасов до прихода полиции?

Она кивнула.

— Мы вытащили все на дорогу, и он загрузил свою машину. Потом потребовал процент побольше. Тогда Аарон и решил уехать из Шонигана — не доверял ему. Поэтому я сказала, что останусь и буду держать руку на пульсе.

— Мать рассказывала, что хотела уйти после гибели Финна, но так и не объяснила, почему отец приехал за нами.

— Она оставила ему записку в магазине. Сказала, что хочет вернуться домой, но боится Аарона. Сначала Кейт хотела сама с ним поговорить, но я ей показала вот это. — Мэри приподняла свою изуродованную руку. — Тогда она связалась с вашим отцом.