Беги, детка, беги - [6]
— Ты уйдешь тогда, когда я скажу.
Потом поверх моей головы, вызывающе смотришь на своего отца. Его лицо остается непроницаемым.
— Будь через пять минут в моем кабинете! — с этим он уходит.
— Ты можешь, пожалуйста, меня отпустить? — с нотками нетерпения в голосе, спрашиваю я.
Ты наклоняешь голову набок, сверля меня взглядом, и абсолютно неуважительно выдыхаешь сигаретный дым прямо мне в лицо так, что я зажмуриваюсь.
— Я делаю тебе больно? — грубо спрашиваешь ты.
Я думаю: да, еще как, но ничего не отвечаю.
— Мейсон, ты понимаешь, что твой отец что-то знает? — спрашиваю тебя, и мое сердцебиение учащается, когда я это представляю. О, Господи, я умру, он убьет нас.
— Конечно, мой отец все знает, — недолго думая, говоришь ты и ослабляешь хватку на моей руке, проводя кончиками пальцев по коже.
— Ты придешь ко мне сегодня ночью. Ровно в два, как обычно.
Я вздыхаю и слабо отвожу руку. Ты до сих пор касаешься меня, и это чертовски отвлекает.
— Мейсон, я не могу, — делаю попытку увильнуть. — Райли замечает, что я постоянно исчезаю. У него чуткий сон.
Ты остаешься непроницаем.
— До сих пор у тебя это прекрасно получалось.
— Я не хочу снова делать ему больно.
Ты закатываешь глаза.
— Пока он не знает… — начинаешь ты. — Или ты хочешь, чтобы он узнал, Эмилия? Нет ничего проще, чем сделать это!
Меня тут же сковывает паника, и я распахиваю глаза.
— Мейсон, пожалуйста, прекрати меня шантажировать.
— Господи, как часто у нас был этот разговор? Эмилия, он меня утомляет. А что ты никогда не должна делать?
Я пялюсь на деревянный пол и почти автоматически отвечаю:
— Тебя утомлять. — Ты буквально вытрахал во мне эти правила. Дословно. Тебе, Мейсон, нравится устанавливать правила, а еще больше ты любишь, когда я их нарушаю, потому что тогда ты можешь меня наказать. Но я не доставляю тебе подобного удовольствия. Я придерживаюсь твоих правил, потому что ты слишком непредсказуем в своих наказаниях.
— Хорошая девочка, — говоришь ты. Против воли, мне становится жарко. Почему я так хочу поцеловать эти губы, которые говорят мне такие грязные вещи? Почему твой запах не отталкивает меня после всего этого? Почему мое сердце трепещет только потому, что я сижу рядом с тобой? Почему я вообще все это делаю? Еще с новогодней ночи, когда ты впервые поцеловал меня.
4. Повернись и наклонись над стиральной машиной, Эмилия
Мой отец может выглядеть весьма угрожающе, сидя за массивным письменным столом, особенно когда он сложил свои пальцы и сверлит меня взглядом. Он всегда на меня так смотрит, когда я делаю всякую хрень, а я наделал достаточно разного дерьма в жизни.
— Что бы ты ни делал, прекрати немедленно, — без предисловий, в лоб, говорит он. Он никогда не разговаривает о пустяках и не бывает лишней вежливости. Мой отец переходит сразу к сути.
Я сажусь напротив и закидываю ноги на его стол, который выглядит стерильно — ни фотографий, ни декораций, ничего. Он ненавидит, когда я так себя веду, поэтому я так и делаю.
— Не понимаю о чем ты, пап.
Он пристально смотрит на мои ноги, и я опускаю их. Он единственный, перед кем я сьеживаюсь.
— О том, что ты трахаешь невесту своего брата. — Я знал, что он знает, Эмилия, поэтому правда не шокирует меня. Как ты уже возможно заметила, мой отец любит грубо выражаться. Он не говорит ничего красивого.
— Почему это? — я спрашиваю с таким же скучающим видом, как и у него. Даже наши головы наклонены в одну сторону. Я хрущу пальцами и вздыхаю. Это просто потеря времени, я все равно не прекращу это делать.
— Потому что иначе я выгоню тебя, — спокойно говорит он. Ладно, такого я не ожидал. Мой отец как всегда полон сюрпризов. Какое бы дерьмо я не делал до сих пор, таких угроз еще не было. Господи, видимо он действительно так любит Райли. Все они любят, особенно ты, Эмилия, правда?
Я знаю, что отец слов на ветер не бросает, и начинаю переживать, потому что мне здесь комфортно. Почему он напрягается? Его же все равно все время нет. Я думаю о своей матери, которая действительно крутая. Она стирает мои вещи, готовит еду и делает мою жизнь замечательной. Ты должна бы чему-то поучиться у нее, и не ради этого слабака, а для меня.
— Ох, — вздыхаю я. — Иначе маленький милый Райли будет плакать? Ты должен спасти его, папочка?
— Можешь и дальше шутить, Мейсон. Но если я еще раз увижу, что ты ее трахаешь, твоя мелкая задница окажется на улице. — На этом он поворачивается к компьютеру. Райли сын моей матери, а я их общий. С ним он бережно обращается, а со мной — наоборот.
Эмилия, я даже не думаю о том, чтобы больше не трахать тебя. На данный момент это единственное, что помогает оставаться в здравом рассудке. Я просто буду более осторожным и не буду выступать на публике, как сейчас на террасе. Я был зол. Слава Богу, сразу после секса я выпроводил шлюху Джениффер через еще одну дверь в подвал. Я терпеть не могу, когда женщины задерживаются надолго и еще хотят пообниматься. А если их сразу же не выгнать, они начинают липнуть. Кроме тебя, ты всегда бежишь как можно быстрее. Но я все равно догоню тебя, детка.
Я спускаюсь вниз. У моего отца свой кабинет на чердаке на третьем этаже. Он иногда работает здесь, а в основном наверняка смотрит порно. Потому что он такой же никчемный ублюдок, как и я. Все мы такие, семейка Раш. И я достаточно всего наслушался в этом доме с этими родителями, когда моя комната была еще здесь, наверху. Я так рад, что смог перестроить подвал в квартиру и сделать стены звукоизолироваными.
«Подкаст бывших» – легкий и остроумный современный ромком с элементами производственного романа, рассчитанный на девушек, которые ищут не прекрасного принца, а человека, которого можно было бы назвать «своим», без ущерба для собственного «я» и карьеры. Шай Голдстайн – успешная продюсер на радио и обожает свою работу. Но на станции появляется Доминик Юн, недавний выпускник престижного университета, убежденный, что знает об индустрии все. Их взгляды, мягко говоря, расходятся, и их ежедневные пикировки привлекают внимание шефа.
Клэр. Меня не привлекал мой босс. Работая в его фирме менеджером по персоналу, я буду идиоткой, если им увлекусь. Конечно, может быть, у него и невероятное тело и лицо модели, и, может, некоторые женщины находят его неотразимым, но я не одна из них. Я почти уверена, что самая дикая идея Джона о ночи в постели заключалась в том, чтобы держать свет включенным. То есть до того дня, когда он нашел пульт от моего… давайте назовем это маленьким помощником Клэр по оргазму. Теперь я обнаружила, что у моего босса есть очень грязная сторона.
Надежды были ее слабостью. Если бы Сэди Маллинз не начала снова верить в любовь, не позволила бы себе влюбиться в него, сейчас бы она себя так не чувствовала. И ее сердце не было бы разбито. Она бы не жалела о встрече с Уэстом Монтгомери. Этот самоуверенный ублюдок должен был оставить ее в покое, позволить ей забыть о нем. Позволить ей двигаться дальше. Конечно же, он не позволил. На этом мог бы быть конец истории. Конечно же, это не конец. Проклятые надежды. Перевод группы https://vk.com/stagedive. 18+ (в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)
Аннотация к книге "Воскресный роман" #4 Имена Воскресенье. День выходной по календарю. День свиданий от безысхода. День Армагеддона в отдельно взятой писательской жизни. Что день воскресный нам готовит? P.S. Идея этой части серии родилась давно. А материализовалась неожиданно: под чашку кофе при случайно-принудительном стечении обстоятельств. Мы декорировали ее деталями и принесли вам.
Приключения Марго и её друзей продолжаются. На этот раз ведьме предстоит встреча с кровожадными вампирами, которые приметили большие планы на маленький Салли Хилл. Девушка столкнётся ещё с множеством семейных тайн, секретами и конечно же с любовными драмами. Сможет ли Марго преодолеть трудности своей жизни и вновь спасти Салли Хилл от зла, живущего здесь с 1692 года? Встречайте вторую часть истории о приключениях юных друзей, готовых пожертвовать всем ради защиты своего дома.
Она внезапно появилась, ошеломила, увлекла. Влюбила. Потому что имя ей – огонь. О такой любовнице мечтает каждый мужчина. Только не каждый может такую выдержать. Она коварна. Она способна играть со смертью. Ложь – ее стихия!… Этот роман – почти документальная повесть, которая в своей основной части протекала в Ватсапе… Потребовалось лишь немного подредактировать записи. Содержит нецензурную брань.