Беги, детка, беги - [54]
Я стою у окна в комнате для гостей и смотрю на тебя, приложив одну руку к стеклу, как будто могу удержать тебя таким образом. Ты никогда не был так далеко от меня. Мне не хватает того, как мои ногти царапали твою широкую мускулистую спину, Мейсон, и как ощущались твои мягкие, требовательные губы на моих, когда ты в очередной раз хотел показать мне, кому я принадлежу. Я скучаю по тому, как ты проводил большим пальцем по моей нижней губе, и по тому, что твоя рука при этом всегда слегка пахла травой. Мне не хватает того, как ты смотрел на меня, когда я приходила к тебе или когда мы все вместе сидели за обеденным столом. Я скучаю по тому, как ты всегда заставлял меня нервничать. И даже скучаю по твоим приказам, что я должна надеть или делать в течение дня. Я скучаю по тому, как ты иногда гладил меня по волосам, сам того не замечая. Хоть это были маленькие моменты, но они означали для меня все, потому что я так редко получала их от тебя.
И сейчас я чувствую себя, будто потеряла что-то очень ценное.
Что произошло, Мейсон?
Как мы до этого докатились?
Ты стоишь и наблюдаешь за ним, Эмилия, а я наблюдаю за тобой. Я стою в дверном проеме, а ты у окна, прижав руку к стеклу, с такой тоской. С такой грустью. Я знаю, на кого ты смотришь. На секунду задумываюсь, стоит ли мне что-нибудь сказать или нет. Вообще-то через два дня все закончится — но с меня хватит. Ты лежишь со мной в одной постели, в одной комнате, в то время как в голове у тебя крутится другой мужчина. Ты вообще заметила, что ведешь себя, как последняя потаскуха, и что о тебе должны думать мои родители? Что с тобой случилось? Тебе хоть на минуту пришло в голову, что ты подлая шлюха?
— Может мне стоит попросить его подняться и засадить тебе по-быстрому? — раздраженно спрашиваю я, и ты вздрагиваешь. — Я могу выйти на час и оставить комнату в вашем распоряжении. — Ты, в одно мгновение побледнев, смотришь на меня, твои глаза становятся огромными.
— Что?
— Что такое, Эмилия, неужели ты думала, что я ничего не узнаю? Я же не дурак. После его ухода восемь недель назад я знал, что там что-то происходит. Раньше я подозревал. Ты знала, что мой отец прекрасно умеет хранить секреты? — твои глаза становятся еще больше. — О, видимо, ты хорошо с ним поговорила, правда? — я прислоняюсь к дверному косяку и скрещиваю руки на груди. У тебя нет возможности выкрутиться из этой ситуации, Эмилия. — Вы мне так отвратительны. Все такие лицемеры. Все, кроме мамы! И так было всегда. — Ты не знаешь, что сказать, Эмилия. Я и не ожидал, что ты придумаешь правдоподобное оправдание. Этому нет оправдания. — Восемь месяцев, так долго ты его трахаешь. И? Он делает это лучше меня?
— Райли, я не знаю, что сказать, — беспомощно запинаешься ты, сжимая в руках кончик шторы. — Пожалуйста, сначала выслушай меня.
— О, я весь внимание, — говорю я, подняв бровь. — Мне не терпится узнать твое объяснение, Эмилия.
Ты молчишь, потому что ничего не приходит на ум. И что вообще можно сказать? Ты трахала моего брата. Как последняя шлюха. Я никогда бы не подумал, что ты такая.
Ты медлишь, слезы наворачиваются на твои огромные глаза, которые я когда-то так любил. Ох, я до сих пор их люблю, в этом и проблема. Но сейчас я вижу тебя иначе, чем несколько месяцев назад.
— Объяснений не будет? — ради интереса спрашиваю я. — Никаких «Мне жаль?», «Я этого не хотела?», «Дело не в тебе, а во мне?», «Как-то так само получилось?» Ничего?
Ты сглатываешь и смотришь в одну точку на полу.
— Посмотри на меня, — говорю я голосом, больше похожим на голос моего отца, чем на мой собственный. Он не мой биологический отец, но он меня воспитал. — Если собираешься мне соврать, смотри хотя бы на меня, лживая тварь.
Ты судорожно вздыхаешь и смотришь мне в глаза. Ты такая нюня. Даже если бы захотел, я не поведусь на твои крокодильи слезы.
— Я хочу знать. — Ты просто молча моргаешь. — Почему он, Эмилия?
Я ненавижу то, что ты молчишь. Ты не можешь справляться с конфликтами, Эмилия. Потому что любишь быть маленькой жертвой. Это я заметил уже после трех месяцев отношений. Со мной тебе не нужно ни о чем беспокоиться. Я молчу, вместо того чтобы спорить. И не поднимаю на тебя руку, Эмилия.
— Почему? — настойчиво повторяю я. Ты вздрагиваешь. С чего бы это? Разве я когда-нибудь давал тебе повод бояться меня, Эмилия? Или это страх, который внушил тебе Мейсон? Я знаю, каким он может быть. Он так ведет себя со всеми, Эмилия. Ты не особенная для него. Он похож на пса, который хочет доминировать и властвовать над всем и вся.
— Я не знаю, Райли, — в конце концов, отвечаешь ты. — Я просто…
— Поскользнулась под него? — сухо спрашиваю я. — Или он случайно споткнулся и упал на тебя со спущенными штанами, да? Всякое может случиться.
— Райли, все было не так! Он меня шантажировал! — ты выглядишь так, будто только сейчас об этом вспомнила. Почти выдохнула с облегчением, потому что нашла объяснение своим шлюховатым подвигам.
— Да ладно? И чем же?
— Эм… ну… он меня напоил, а потом… ну, это случилось, и он снял это на видео. Я не хотела приходить к нему. Это была ошибка, но он шантажировал меня. И поэтому я снова и снова возвращалась.
Его зовут Ройал, но он вовсе не прекрасный принц. Он вообще к принцам отношения не имеет, хотя, наверное, можно сказать, что я когда-то любила его. Он лучший друг моего старшего брата. Пока мы росли, Ройал обедал у нас каждую субботу, беспощадно дразнил меня и делал вид, что я раздражаю его. Когда я стала достаточно взрослой, он пригласил меня на первое в моей жизни свидание. Ройал научил меня водить машину. Сопровождал на выпускной бал. Подарил мне мой первый поцелуй… среди всего прочего. С ним я испытала вкус первой, всепоглощающей и удивительной любви с бессонными ночами. Впереди у нас была целая жизнь.
Меркурий — первая планета от Солнца, Венера — идёт за ним, является самой горячей планетой в Солнечной системе. Они находятся на невероятно большом расстояние друг от друга, но что, если однажды они встретятся? Их схожесть проявляется в абсолютном отсутствие чувств, но есть кое-что сильнее. Кое-что, что прорывается сквозь самую твердую землю наружу и расцветает. Их сердца больше не глыбы льда и время снова начнет свой счет. Время для них снова закружится, но когда-то оно может уйти сквозь пальцы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может быть общего у молчаливого, угрюмого парня из глухой деревни и молодой, перспективной девушки из Москвы? Где вообще эти два человека, из разных кругов общения, социального статуса и абсолютно противоположных взглядов на жизнь могут встретиться? Однако, случай решил все за них и буквально столкнул их лбами! Эрике пришлось забыть о хорошей жизни в городе и на ровне с сельскими жителями, учиться зарабатывать свой хлеб тяжелым трудом, и горькими слезами разочарования. Незаметно, со временем, враждебные чувства молодых людей, переросли в большую, настоящую любовь, но! Смогут ли они пронести это светлое чувство через всю жизнь, или при первых же испытаниях, их любовь и доверие будет разрушено? Недоверие, чрезвычайное происшествие, (которое наложило отпечаток на всю их жизнь), и разлука на долгие годы…все это пришлось пережить молодым влюбленным, прежде чем снова посмотреть в глаза друг другу.
Когда я впервые увидела Уилла Монро, я приняла его за типичного придурка из Лос-Анджелеса - слишком красивый, слишком богатый, слишком любит свои пробиотические смузи из капусты. В следующий раз, столкнувшись с ним на родительском собрании его дочери (я - учитель, он - родитель), я заметила его стальные серые глаза, твёрдую грудь под накрахмаленной белой рубашкой и его предположительно свободный безымянный палец. И все, я попалась на крючок. Если бы мы были героями фильма, он бы соблазнил меня и взял прямо там, на столе директора.
После того, как она увидела своими глазами убийство своей матери собственным отцом, сошедшим с ума, в ее душе и разуме не осталось веры в человечность, и желание отомстить всему миру за свою загубленную жизнь привело ее к самому краю бездны.