Беги, детка, беги - [31]

— Где он? — спрашивает он тоном, каким, я надеюсь, не будет разговаривать со мной.

— Ты ведь меня имеешь в виду, не так ли? Я здесь, что тебе надо? — сонно спрашиваю я, и в следующее мгновение меня хватают за воротник и прижимают к стене, Эмилия. Он держит меня у стены, и что делает мой отец, Эмилия? Он ничего не делает. Даже не поднимается с места и не откладывает свой планшет в сторону. Придурок.

— Где она? — рычит он.

— Эммм, Мисси? — спрашиваю я. — Думаю, на кухне.

— Что опять случилось? — раздраженно спрашивает мама. — Я хочу хоть в одно субботнее утро позавтракать как нормальная семья!

— Сядь, Оливия, — говорит папа, не взглянув на нее. Она закатывает глаза и присаживается к нему на колени.

— Пошел ты, Мейсон! — Райли отпускает меня и бежит в подвал.

— Пап! — говорю я, нуждаясь в помощи.

— Да? — отвечает он, не удосужив меня взглядом.

Но я должен пойти за Райли.

Бл*дь.

Мы попали.

Ты попала.

Дверь открыта, Райли уже внутри, и я ожидаю криков. Но ничего не происходит. Войдя, я вижу, что ты уже ушла. Мне аж стало легче, Эмилия. Настолько легче, что я начинаю смеяться.

— А что именно ты ожидал здесь найти, бро? — я кладу руку на его плечо и наслаждаюсь тем, насколько глупо он сейчас себя чувствует.

Он отбрасывает мою руку, поворачивается ко мне и говорит:

— Если я узнаю, что между вами что-то происходит, я убью тебя, Мейсон. Клянусь, я убью тебя. — С этим он поднимается наверх.

Я усмехаюсь и впервые не выхожу из себя, когда думаю о тебе, Эмилия. Потому что ты кое-что мне оставила под подушкой.

Вытащив это, моя усмешка превращается в широкую улыбку, потому что это твои трусики.

* * *

Сегодня день ничегонеделанья, Эмилия. Я не хочу никого видеть, даже тебя. То, что произошло в пятницу вечером, было просто… странно. Кроме того, я не трахал тебя уже больше недели. Это еще более странно. Сейчас лежу на диване и лениво играю в GTA, в уголке моего рта косяк, но я забыл его зажечь, потому что и так уже под кайфом.

Эмилия, моя жизнь не проста.

Мама зовет, чтобы я поднялся на ужин. Она скорее орет с некоторой агрессией в голосе, потому что точно знает, что я все равно сделаю вид, что не слышу ее. Синяки на моих глазах уже пожелтели. Никто из вас, ублюдков, даже не заглянул посмотреть, все ли в порядке. Потому что вы точно знаете, что со мной никогда не бывает в порядке.

Я голоден, поэтому отбрасываю в сторону джойстик и косяк и направляю мою элитную задницу наверх, вместе с Мисси, чья голова все время лежала на моем колене.

Папа сидит за столом со своим планшетом, как всегда. У меня уже психическая травма от этого вида, Эмилия. За кем он постоянно следит?

Я тяжело падаю на свое место, одет лишь в шорты, несмотря на то, что уже четыре часа вечера, и отпиваю колу, которую мама мне уже поставила. У меня охренительная жизнь. Она целует меня в голову и гладит по волосам, Эмилия.

— От тебя воняет наркотиками, Мейсон. Сходи в душ.

— Позже. Я голоден. — Я отклоняюсь назад, так что ее рука падает, и налетаю на запеканку, которую она ставит передо мной.

— Господи, мы что, в зоопарке? — раздраженно спрашивает мой отец, даже не взглянув на меня, и я начинаю есть немного медленнее. У меня сейчас нет настроения дискутировать об этикете. На данный момент меня интересует только то, что через две недели мне исполняется двадцать четыре. И я отпраздную их по полной.

Я на взводе, Эмилия.

— Они уже приехали? — спрашивает мама, как будто отец все знает.

— Еще два часа назад, — отвечает он и начинает есть. Мама тоже садится за стол, по пути погладив Мисси, которая сидит возле меня и ждет, чтобы в ее рот что-то упало. Всегда что-нибудь падает. Случайно, потому что мой отец против этого.

Мне это не интересно, но я все равно спрашиваю:

— Кто?

Папа смотрит на маму, как будто хочет сказать:

— Заткнись!

Но моя мама это моя мама, и она никогда не держит рот на замке.

— Райли и Эмилия сейчас подписывают контракт на съем жилья в Нью-Йорке, — радостно отвечает она. Моя вилка зависает в воздухе, и я смотрю на нее.

— Что? — тут же спрашиваю я. Мой отец напрягается рядом со мной и кладет свои приборы на стол.

— Ну, они же переезжают через два месяца и должны кое-что решить. Например, найти университет для Эмилии… — университет? — И новая работа твоего брата, и, конечно, квартира. О боже, она такая красивая. Прямо возле Центрального парка, с видом на озеро. Я люблю Нью-Йорк, — тараторит мама, и у меня поднимается блевотина.

Ты действительно не считала нужным сообщить мне об этом, Эмилия?

Я в бешенстве.

Одним рывком отодвигаю стул назад, встаю, разворачиваюсь и молча ухожу.

— Эй, куда ты идешь, Мейсон? — зовет мама.

— Я больше не голоден! — рявкаю я и слышу шаги отца позади. Еще и это. Он должен оставить меня в покое.

— У меня все в порядке! — бросаю через плечо. — Не бойся, я не взорвусь. — Ох, Эмилия, я близок к тому, чтобы сжечь все дотла, включая тебя.

Он хватает меня за плечо и разворачивает, когда мы уже почти дошли до входа в подвал.

— Мейсон, отпусти ее, наконец! — шипит он. — Это становится похожим на одержимость с твоей стороны. Поверь, я знаю. Ты не можешь заставить ее выбрать тебя. Она вместе с твоим братом. Возьми себя в руки, в конце концов! — мое сердце грохочет и я бы с удовольствием врезал ему, чтобы прочувствовать, как он меня избивает.