Бегемот. Структура и практика национал-социализма 1933 - 1944 гг. - [186]

Даже эта чудовищная структура не заканчивает картину. Передразнивая автономные деловые организации, национал-социалисты создали Национальную палату труда и региональные палаты. Национальный орган состоит из лидеров федеральных фабричных общностей, провинциальных руководителей и глав основных отделов Трудового фронта и некоторых иных индивидов. Она никогда не функционировала. Провинциальные палаты имели сходный состав и являлись в равной мере бездействующими.

Задачи Трудового фронта были определены известным Лейпцигским соглашением 21 марта 1935 г. между лидером Трудового фронта и министерствами труда и экономики.[817] Министр транспорта вступил в соглашение 22 июля 1935 г., а продовольственное сословие — 6 октября 1936 г., Это самый откровенный документ, поскольку, согласно особому предписанию, он передает всю экономическую деятельность Трудового фронта в национальную экономическую палату и министерство экономики. Национальная экономическая палата была принята в Трудовой фронт как орган, что означало, что все экономические группы, каждая палата промышленности и торговли, каждая палата ремесел и все провинциальные экономические палаты также в качестве органов становились его филиалами. Это распространялось на шесть национальных групп транспорта и на продовольственное сословие.

Чтобы дать компенсацию Трудовому фронту за эту утрату независимости, на бумаге был создан другой усовершенствованный орган, федеральный трудовой и экономический совет, состоящий из советов национальной экономической палаты и национальной трудовой палаты. Этот орган никогда не функционировал. Его задачи были определены в Лейпцигском соглашении и в исполнительном распоряжении доктора Лея 19 июня 1935 г. как следующие:

а) решать те задачи, которые федеральное правительство, немецкий Трудовой фронт и Национальная экономическая палата ему поручат;

б) отвечать, разъяснять и готовить… на совместных дискуссиях существенные и фундаментальные вопросы социально-экономической политики;

в) руководствоваться заявлениями федерального правительства, немецкого Трудового фронта и Национальной экономической палаты.

Более откровенной лжи и быть не могло. Единственная цель этого тщательно продуманного механизма заключалась в том, чтобы создать впечатление, что у Трудового фронта есть организация и задачи, подобные задачам организации работодателей. На самом деле Трудовой фронт не осуществляет каких-либо подлинных экономических или политических функций. Это не маркетинговая организация, так как она не имеет никакого отношения к регулированию заработной платы и условий труда. Это не политическая трудовая организация. Это даже и не трудовая организация. У нее есть пять функций: идеологическая обработка труда национал-социалистической идеологией; налогообложение немецкого рабочего класса; предоставление должностей благонадежным членам партии; атомизация немецкого рабочего класса и осуществление некоторых внутренних функций профсоюза. Бизнес, с другой стороны, действительно имеет собственную организацию, функционирующую на территориальной и функциональной основе. Труд не имеет ни одной. Трудовой фронт — это еще одна организация всего немецкого народа без различий относительно занятий, образования или социального статуса.

Основная задача Трудового фронта — идеологическая обработка немецкого рабочего класса и уничтожение последних следов социализма и марксизма, католического и демократического профсоюзного движения. Эта задача поручена самому Трудовому фронту через его бесчисленных чиновников в центральных, региональных и местных отделениях, прежде всего через так называемые фабричные войска, благонадежных членов партии на каждом заводе, действующих как агенты национал-социалистического террора, и через политические ударные войска.[818] По словам доктора Лея, ударные войска — это «солдатское ядро фабричной общности, которое слепо повинуется вождю. Его девиз — «Вождь всегда прав».[819] Ударные войска не объединены в национальную организацию. Каждой группой управляет местная партийная организация в союзе с местным Трудовым фронтом, а контролирует ее главный отдел фабричных войск.

NSBO, первоначальная партийная организация на заводах, в магазинах и учреждениях была распущена. Ее судьбу разделили и организации национал-социалистических ячеек ремесленников и мелких торговцев (NS Hago). Они были сторожевыми отрядами в среде рабочего класса и мелких предпринимателей. Были также и организации, стоящие над местными ячейками, что шло вразрез с политикой распыления национал-социализма. Была опасность, что они могут стать центрами недовольства и противостояния благодаря коммуникациям между рабочими различных заводов и бизнесменами различных общностей. Им пришлось уйти.

То, что оставалось, — один только Трудовой фронт для членов партии и посторонних. Хотя не было никакого юридического принуждения присоединяться к Трудовому фронту, давление было настолько сильным, что любому было нецелесообразно оставаться в стороне. Члены должны были посещать собрания, но не должны были вступать в дискуссию. Они могли ставить вопросы, но не имели никакого права настаивать на ответе. Его документы и периодические издания были плохой заменой профсоюзным публикациям при республике. Они были переполнены изображениями вождя и его окружения, военными фотографиями, речами руководства, идиллическими описаниями жизни в новой Германии, прославлениями партии и рейха, и, разумеется, несли немного информации относительно условий труда.