Бегемот. Структура и практика национал-социализма 1933 - 1944 гг. - [155]

Поскольку в отличие бизнеса труд не имеет собственной организации, нет никакой автономной организации рабочего класса, которая соответствовала бы организации бизнеса. Нет никакой организации труда для контроля за рынком труда, соответствующей картелям. Трудовой фронт Германии — это не автономная организация труда, поскольку она не состоит исключительно из рабочих и служащих, и при этом это не маркетинговая организация. Мы обратимся к ее функциям позже.

Цели национал-социалистической политики в отношении рынка труда ясны и прямо выражены. Поскольку два описания такого рода существуют,[725] нет необходимости добавлять третье. Нас в первую очередь интересуют функции, выполняемые такой политикой, и ее принципы. Они могут быть определены как: во-первых, полное использование трудовых ресурсов в производительных целях (Arbeitseinsatz); (2) подъем производительности труда каждого отдельного рабочего и одновременная стабилизация уровня заработной платы.

Использование трудовых ресурсов

Использование трудовых ресурсов означает две разные вещи: выгодное использование как можно большего количества людей, до сих пор с такой выгодой не использовавшихся; и перемещение выгодно используемых людей из промышленности и торговли, где в их труде нет необходимости, в другие отрасли, страдающие от его нехватки.

Число выгодно используемых людей, конечно же, повысилось с 17 817 000 в 1929 г. до 22 617 000 в январе 1941 г. Подготовка к войне и сама война также привели к увеличению занятости женщин, особенно в транспорте и промышленности. В то время как в 1933 г. женщины составляли 37.3 % всех рабочих, занятых в промышленности, а в 1936 г. их доля уменьшилась до 31.8 %, в октябре 1940 г. она достигла уже 37.1 %. В абсолютных цифрах число занятых женщин повысилось от 4 700 000 в 1933 г. до 6 300 000 в 1938 г. и 8 420 000 в январе 1941 г.[726] Трудовой резерв, представленный женщинами, еще не исчерпан, поскольку общее количество женщин, способных к работе, оценивается от 10 000 000 до 12 000 000, и по этой причине пути и средства мобилизации женского резерва постоянно обсуждаются.[727]

Статистика занятости:

I. Рабочие и служащие

1929 — 17 870 000

1932 — 12 580 000

1936 — 18 370 000

1938 (август) — 19 518 000

1939 (май) — 22 670 000

Почасовые рабочие в промышленности (в %)
	В целом	В производстве промышленных товаров	В производстве потребительских товаров
1929	103.6	949	117. O
1932	54–8	42.6	74–7
1936	100.0	100.0	100.0
1938 (август)	116.7	123.8	105.8
1939 (май)	128.2	131.4	124.0

Источники: Halbjahrsberichte zur Wirtschaftslage (Institut für Konjunkturforschung). 1938/39 (13). P. 119.Для 1941 г.: WS. 1941 (21). P. 100; и Statistik des In- und Auslandes (Institut für Konjunkturforschung), 1939/40 (14). P. 39.

Предложение труда было увеличено уже описанной нами чисткой ремесел и розничной торговли, и закрытием заводов, производящих товары потребления. К этим цифрам должны быть добавлены иностранные рабочие, частично состоящие из рабочих, привезенных в Германию на основе международных соглашений (1 100 000 в октябре 1940 г.)[728] и частично из военнопленных.[729]

Гражданский принудительный труд в Германии (состояние на сентябрь 1941):

Из Польши — 1 007 531

Из Италии — 271 667

Из Протектората — 140 052

Из Бельгии — 121 791

Из Югославии — 108 791

Из Голландии — 92 995

Из Словакии — 80 037

Из Франции — 48 567

Из Венгрии — 34 990

Из Дании — 28 895

Из Болгарии — 14 578

Из других — 189 919

Итого: — 2 139 553

Нет сомнения, что, хотя трудовой резерв недостаточен, он еще не исчерпан, и еще три миллиона женщин могут быть включены в производственный процесс. Может быть закрыто еще больше заводов, производящих товары потребления, и еще большее число рабочих из оккупированных территорий может быть перемещено в саму Германию.

Но политика использования доступных трудовых ресурсов в полной степени подразумевала также и увеличение предложения квалифицированного труда, а это в свою очередь означало репатриацию квалифицированного труда из других отделений в торговлю и промышленность, обязательное обучение и сокращение периода ученичества.

Политика перевода народа к производительному труду выполнялась грубо, без оглядки на гуманитарные доводы. Юридические акты, на которых эта власть основывалась, становились все более суровыми. Они начали с изданного канцелярией Четырехлетнего плана указа об обеспечении рабочей силой от 22 июня 1938 г., который обязал каждого немецкого гражданина работать на постоянном месте в течение установленного срока или пройти обязательное профессиональное обучение. Указ не имел далеких последствий. Он вскоре был заменен указом от 13 февраля 1939 г.,[730] распространявшим эту обязанность на всех жителей федеральной территории и вводившим принудительные работы на неопределенный период времени. Каждый житель территории, иностранец или гражданин, уже работающий или не работающий, мужчина или женщина, подросток или взрослый, могут быть призваны для выполнения любого вида производственной деятельности на постоянный или неопределенный период. Если он призывался на определенный период и уже был занят, трудовой договор оставался в силе; если он призывался на неопределенный период, трудовой договор прекращался, принудительные работы исполнялись согласно трудовому договору. В тот момент, когда человек получал приказ, призывавший его трудиться на определенного работодателя, трудовой договор между ним и работодателем считался заключенным. Этот договор регулировался всеми законодательными и административными предписаниями, при которых заключался и свободный трудовой договор. Он мог быть завершен тем не менее только с согласия биржи труда.