Бег к твердыне хаоса - [31]

К Ланкуру это не относилось, и Джимми снова подумал – интересно, что происходит в мозгу этой машины в теле человека? Насколько он мог понять то, что творилось в хорошенькой головке Молли, она почти не была расстроена. Она не чувствовала скуки, любопытства или страха; единственное, что он читал в ее уме, было раздражение из-за подавленного настроения других. Молли никогда не умела, как Модра, отключать свою эмпатическую силу. Возможно, она не была создана для этого. В любом случае, депрессия других понемногу передавалась ей, и она тоже начинала становиться капризной и раздражительной.

Мысли Дарквиста было трудно отследить и разобраться в них; его видение мира слишком отличалось от человеческого. Было ясно только, что звездоподобное существо чувствовало себя некомфортно, передвигаясь «лицом» вверх на четырех из пяти ног; его глаза вытянулись вверх, глядя в нескольких направлениях одновременно – вызывая замешательство у землянина справа, – и Дарквист наверняка задавался вопросом, стоит ли таких усилий неясная возможность познакомиться с демонскими технологиями.

Модра же страдала, превратив свое страдание почти в новую форму искусства. До сих пор она наполовину жила в мире фантазии, заставляя себя забыть, что этот парень – не Трис, но сейчас все опять вернулось к ней. Она заново переживала ту ночь, ужасную операцию в больнице, даже последний разговор с ним, перед тем, как он прострелил себе голову. Это причиняло ей огромную боль.

Гриста, почувствовав его настроение, сказала:

– И все же ты должен отключить их, иначе они сведут тебя с ума.

– Возможно, – вполголоса ответил он. – Мы новички в этой команде, поэтому, возможно, я не вижу всей картины, но Модра действительно странная. Она все время думает о том старом, мертвом Трисе, но никогда – о муже, за которого вышла замуж вместо него. За все это время я ни разу даже не видел в ее уме четкого изображения этого парня. Если она так сильно любила Триса, тогда какого черта она вышла замуж за другого? Она должна была знать, что он тоже любит ее – она же эмпат!

– Люди делают глупые вещи по причинам, которые кажутся им важными в данный момент. Ты тоже сделал такой выбор. Именно поэтому мы таскаемся здесь вместе с этой куклой, которую сделали на фабрике.

Джимми взглянул в сторону Молли.

– Возможно, ей и не было от этого пользы, но для нее я сделал бы это снова, – чего не могу сказать о мире, которым управляют пушистые черви!

– Если ты будешь говорить грубости, я перестану с тобой общаться.

– Ты все обещаешь!

* * *

Немного погодя Трис Ланкур объявил очередной привал.

– Кто-нибудь видит какие-нибудь отличия? – спросил их он.

– Нет. Даже свет, кажется, не изменился, – ответил Дарквист.

Цимоль кивнул.

– Правильно. Он точно такой же.

– Меня больше беспокоят следы, – сказал Дарквист. – Перед нами прошло какое-то количество народа, но здесь совсем нет других следов.

Они посмотрели на звездоподобное существо.

– Что ты имеешь в виду?

– Следов других. Признаков, что кто-то бывал здесь раньше. Ни тропинок, ничего. Следы, по которым мы идем, совсем недавние. Как если бы все мы – и те две команды, и даже демоны – были первыми, кто проходит здесь. Если условия здесь достаточно неизменны, – а судя по всему, так оно и есть, – то должны пройти столетия, а возможно, и тысячелетия, чтобы здесь что-то изменилось. Но такое ощущение, что до нас здесь не было вообще никого.

– Может, они ходили где-то в другом месте, – предположил Маккрей. – Мы ведь не знаем, насколько велика эта проклятая равнина.

– Я так не думаю. Если это сооружение демонов – какой-то вид межзвездного транспорта, а на это похоже, то следы должны были бы быть хотя бы вокруг этой штуки. Но их не было. Только поэтому мы вообще заметили те слабые отпечатки на твердой скале. Это не имеет смысла. Здесь вообще ничто не имеет смысла. Почему эти двое находились в анабиозе? И почему только двое? Для чего предназначались все остальные залы? Зачем было убивать всех и оставлять за собой дверь открытой, хотя даже для полного простака ясно, что за первыми вскоре последуют другие? Что это за место и где оно находится? И почему?

Трис Ланкур кивнул.

– Жаль, что не удалось заглянуть на корабль исследователей – и не только ради записей. Я все спрашиваю себя: действительно ли мы нашли бы там включенный передатчик, транслирующий запись сигнала бедствия?

Джимми Маккрей воззрился на цимоля.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Впереди нас две команды. Абсолютно ясно, что мы сделаем, как только сумеем нагнать мицлапланцев и миколианцев. Вы подумали о том, чем рисковали мицлапланцы, чтобы попасть сюда? Пролетев минимум шестьдесят световых лет по территории Миколя? Или миколианский командир, кто бы он ни был, который загнал свою команду в еще большую ловушку, чем мицлапланцы, когда последовал за ними сюда? Каковы были ставки, что это сообщение услышат команды, – именно команды, не грузовое судно, не крейсер или кто-нибудь еще – из всех Трех Империй? Мы считаем, что преследуем их – ты вроде бы так сказал, Маккрей? – но я никак не могу отбросить неприятное подозрение, что, возможно, нас водят за нос.