Бедствие для фейри - [78]

И правда, с чего я тут решила, что представляю такую великую ценность? Да, Фрай говорил, что меня любит, и его желание ко мне видно и невооруженным глазом, но…Ничто так не охлаждает страсть мужчины, как угроза потери положения в обществе и материального благополучия. Или я фейринских мужиков на наш мир меряю? Хотя, по большому счету не такие мы все и разные.

— Хочешь сказать, что выбор будет не в мою пользу? Ты бы так выбрал? — эй, Алеся, а чего голосок-то так дрожит?

— Ну, нет! Погоди, Алеся. Я не Фрай! Я бы вообще выбрал вместо обоих вариантов тихо свалить в закат навстречу свободе! — Симур смотрел на меня обеспокоенно.

— Не понимаю, что ты пытаешься мне сказать.

— О, сразу видно, что самка, — буркнул Кирей. — Он пытается тебе сказать, чтобы ты хоть немного посидела спокойно и дала им с Фраем во всем самим разобраться. Наш принц хочет рассказать всю правду своему «брату» и вместе с ним поставить по-тихому ультиматум мамаше. Я правильно все понимаю?

— Вот именно! Тогда для всех все останется по-прежнему, и все будут довольны. Отец ничего не узнает, мать если захочет сохранить своё положение и согласится сидеть тихо, вы с Фраем поженитесь, я опять сбегу куда-нибудь. И все довольны и счастливы.

— То есть все, кроме лорда-правителя, будут знать, что живут в целом море лжи, но ради того, чтобы сохранить то, что имеют, будут молчать и изображать счастье?

— Да. Я так жил всегда! — равнодушно пожал плечами Симур, и мне стало его очень жаль.

Я задумалась. А я так смогу жить? Вроде и прав Симур, и никому от этого вреда не будет. Но я ведь себя знаю. Противный червяк поселится в моих мозгах и будет потихоньку грызть меня изнутри день за днем. Каждый раз, глядя в лицо Фраю, я буду себя спрашивать: выбрал бы он меня и правду или отказался бы, чтобы сохранить положение, если бы я поставила вопрос ребром? Буду смотреть в его глаза, пытаясь уловить — искренен ли он со мной. Вот так уж у меня моя глупая голова устроена. Ну, не выключается в ней функция «докопаться до сути».

И что тогда? Я сначала буду изводить этим вопросами себя, потом переключусь на Фрая, когда свербить станет до невозможности. Конечно, он, как и положено мужчине, будет заверять меня, что я самое ценное в его жизни, но ведь наверняка я и не узнаю никогда. А учитывая мой противный характер, это не приведет ни к чему, кроме растущей злости с моей стороны. Между нами начнет копиться все это и однажды — бум! И я взорвусь так сильно, что никому мало не покажется.

Или нет?

Я ведь люблю Фрая и, может быть, сумею жить с этим, или же просто забуду, что было в начале.

Ага, желаю тебе в этом удачи, Алеся! Если бы ты так могла, то давно бы уже замуж и в своем мире выскочила. Интересно, а нельзя ли мне еще разок того зелья забывательного нюхнуть? Только избирательного действия. Так, чтобы Фрая и свои чувства я помнила, а все остальное можно и забыть, не жалко.

Вот зараза-то! В моем мире мужики загоняются тем, что женщины хотят только прынцев с дворцами и не хотят простых парней с шалашами. А я вот сижу, страдаю и гадаю: согласился бы мой принц ради меня уйти в шалаш?

— Ты чего притихла, катастрофа? — окликнул меня Кирей. — Опять какую-нибудь гадость, требующую активных действий, задумываешь?

Я посмотрела на двух особей мужского пола, с выжидание глядящих на меня.

— В общем так… — решительно произнесла я.

— Ой, как мне это не нравится! — скорчил жуткую рожу дракон. — Прям аж живот свело.

— Заткнись, Кирей. Так и быть, можете свои семейные проблемы решать с Фраем между собой. Расскажешь ему всю правду, и только ему выбирать, как поступить. Но я тоже сидеть в том замке, как Рапунцель, не собираюсь. Мы с Киреем тогда отправимся Скрима искать.

— Эй, а почему это сразу я? Я вот с удовольствием в замке бы посидел, да вот в двери не прохожу! — несчастно взвыл дракон.

Я выразительно глянула на Кирея, который в ту же секунду перестал возмущаться громко и только тихо стал бормотать себе под нос о свой несчастной судьбине, что его со мной свела.

— Ладно, я вам дам подсказку. Если только обещаешь не тащить этого демона к моему отцу и не устраивать момент истины, — смирился Симур.

— Обещаю.

— Ладно. Тогда я вам туда еще и портал открою. Только протрезвею немного.

— Да уж, — вздохнула я. — Придется мне ради вашего мира во всем мире пожертвовать своим добрым именем.

— А оно у тебя было? — влез дракон. — Вот уж не знал. Да, человечка, так и останешься ты для всех фейри единственной в истории вероломной невестой, сбежавшей из-под венца от наследного принца. Ну, хотя тебя точно не забудут! Отличилась, так отличилась!

— Не расстраивайся, Алеся. Зато ты будешь той самой, что вернет фейри солнце, и за это тебе все простят.

Ну да, это при условии, если я смогу убедить себя саму, что безмерно счастлива.

— А вот кстати, — тут же осенило меня. — Если Фрай не родственник этому вашему принцу, который облажался с этим проклятием, то откуда же солнце появлялось? Какая-то ерунда выходит. Или этот ваш лорд Зарус тоже был таким любвеобильным, что во Фрае может быть капля его крови?

— Нет, я так не думаю, Алеся. Просто проклятье, сказанное так эмоционально, весьма расплывчато. К тому же никто не слышал его в оригинале, кроме самого лорда Заруса, а он явно был не в том состоянии, чтобы запомнить его слово в слово. Но если ты подумаешь, то поймешь, что в принципе все верно. Если бы я не сел за твой столик, то ты бы не оказалась в нашем мире. Приведена насильно. Да. А я, как никак, все же потомок лорда Заруса. Так что в этом месте все верно. А в остальном… Не думаю, что умирающая Мирабель вкладывала в проклятье обязательное условие, что полюбить ты должна именно потомка Заруса. Ты должна была просто полюбить и стать счастливой в этом чужом мире после того, как тебя привели в него против воли. Наверное, этого достаточно.