Бедный Сэнсэй - [4]

— Будь осторожнее, — озабоченно пробормотал Олег. — Смотри, как скользко.

— Ничего-ничего, — Слава неторопливо вывернул на улицу.

Несмотря на малую скорость, машину ощутимо занесло на повороте.

— Что это Дед расщедрился? — спросил Олег.

— Да я пообещал, что скоро вернусь. Дед, правда, сказал, что за это я буду чистить карбюратор. А у меня для этого уже три штрафника в группе есть. Улеханов будет чистить. Он, стервец, на той неделе рукоятку коробки передач оторвал. Ему не то что карбюратор за это, всю тачку вылизывать надо. — Торшин закусил свой рыжий ус. — Ну, так что делать будем? У меня почти полный бак.

— Все равно. Поехали в Шереметьево кофе пить. Торшин искоса посмотрел на Олега, затем снял свою мокрую шапку и, не глядя, кинул на заднее сиденье. Разлохматил слежавшиеся волосы.

— Давай отложим Шереметьево. Пусть гаишники сегодня отдохнут без меня. Мне совсем неохота выяснять потом отношения с Дедом.

Они вырулили на Большую Переяславскую и сразу оказались в гуще машин. Из-за снегопада движение было медленным. Колеса оставляли за собой борозды в не расчищенном снегу. Лицо Торшина стало озабоченным, он часто и резко оглядывался по сторонам.

— Ты не волнуйся, — сказал Олег. — Если что, у меня тут свой тормоз.

Место рядом с водителем на этой учебной машине было оборудовано запасным тормозом для преподавателя.

— Сними ногу, — тотчас отозвался Славка, — и не балуй.

Олег расхохотался.

Они выехали на Рижскую эстакаду. Яркие прожектора освещали внизу бесконечные ряды припорошенных снегом товарных вагонов. Мелькнули светлой медью недавно отреставрированные купола Рижской церкви.

Метель танцевала над Москвой, делая очертания далеких зданий зыбкими, окутывая длинные цепочки уличных фонарей светлым туманом. Они обогнали неторопливо движущуюся колонну чистильщиков, над кабинами которых мигали желтые лампочки.

В машине было ощущение какой-то надежности и уюта. Отсюда снегопад смотрелся как на экране кино. Олег откинулся на сиденье и с наслаждением потянулся. Когда Слава, вот так же как сегодня, приезжал на машине автоклуба, Олег невольно вспоминал отрочество.

Торшин был старше его на два года — приличный срок, если учишься в школе. Сблизились они, когда Олегу было четырнадцать, а Слава получил паспорт. В то время отец уже приучил Олега к спорту, отдав в секцию бокса, которую он быстро сменил на каратэ. Славка же был помешан на машинах и постоянно ошивался возле досаафовского гаража, расположенного во дворе его дома.

Потом, когда Олег остался жить вдвоем с Ба, он уже по-настоящему подружился с Торшиным. В результате оба одновременно отучились в автошколе и получили водительские права. А потом Слава пришел в группу Олега, когда у того уже был коричневый пояс. Но вскоре пути их разошлись: сначала Торшин ушел в армию, потом для Олега начались напряженные времена поступления в университет и учебы. Теперь они встречались лишь на тренировке дважды в неделю. Славка после армии устроился в ту же досаафовскую автошколу инструктором по вождению, но, похоже, былое увлечение автоделом в его душе постепенно угасало.

Олег с удовольствием посматривал в окно, испытывая какое-то особенное ощущение свободы от поездки. Может, это оттого, что он может разделить с кем-то нынешнее одиночество.

Мелькали темнеющие громады домов с разноцветно освещенными окнами, куда-то спешили черные фигурки пешеходов с небольшими сугробами на плечах и шапках, проносились яркие витрины магазинов. Они уже ехали по Сокольническому валу.

— Слушай, — прервал молчание Славка. — А ты давно занимаешься всем этим?

— Чем? — Олег достал пачку "Столичных" и вопросительно посмотрел на товарища. Тот кивнул, взял одну сигарету и отжал кнопку прикуривателя.

— Ну каратэ, кунг-фу?

Олег выдвинул розетку пепельницы.

— Лет семь, не больше. — Он посмотрел на Славку и осклабился. — А ты будто не знаешь?

— Просто интересно, сколько нужно времени, чтобы получить, к примеру, второй дан[6]?

— Если тебе нужны даны — то иди к Сато-сану. Там раздают даны. — В последней фразе прозвучала явная ирония.

— Нет, я не про каратэков, — отмахнулся Торшин. — Вот ты занимаешься семь лет — у тебя черный пояс. Но это первый дан. А дальше что?

— Трудно сказать. Я не уверен, что у китайцев те же названия.

— Да не в названиях дело, — повысил тон Торшин. — Ты что, всю жизнь собираешься проходить с первым даном?

Олег, прищурившись, посмотрел на Славку. Нет, сегодня был явно необычный день. Все словно сговорились…

— Ты тут не совсем прав, — он взял из руки товарища прикуриватель, не спеша затянулся. — Мы сейчас переживаем период становления. Не мне тебе объяснять, что такое каратэ и что такое кунг-фу. Но каратэкам удалось сколотить федерацию, там все официально — и тренеры, и школы, и соревнования. И ступени мастерства тоже, между прочим…

— Да это все ясно, — Торшин открыл окно. — А как же мы?

— А нам приходится выступать под видом каратэков.

— Ну а насчет создания федерации кунг-фу ничего нового?

— Ничего, — покачал головой Олег. — Пока ничего. Кабина наполнилась клубами сизого дыма, и даже приоткрытое окно не спасало. Печка приятно грела ноги. А снег с неодолимым упорством продолжал сыпать.