Бедная Мата Хари и другие истории из мира интриг и интриганов - [31]

Старая Чарлстонская тюрьма, в камере на третьем этаже которой томились супруги Фишеры. Фотография к. XIX в.

18 февраля 1820 г. во второй половине дня состоялась казнь. Повесили Фишеров публично. Тела не вынимали из петли положенный законом срок. Точное место захоронения казненных не известно. В чем точно нет сомнений, так это в том, что погребли их в неосвященной земле. Туристам обычно показывают участок на кладбище униатской церкви в Чарлстоне без обозначения мест захоронения. Некоторые исследователи утверждают, что Джон и Лавиния упокоились на Поле гончаров – кладбище преступников. В 1825 г. это кладбище упразднили и прямо на останках покойников возвели здание Арсенала, потом там было военное училище, а с 1960-х гг. находится Медицинский университет Чарлстона.

* * *

Так закончилась земная жизнь Лавинии Фишер и началась бессмертная легенда, которую теперь со смаком передают друг другу любители сенсаций. Якобы Фишеры терпеть не могли друг друга. Потому при вынесении смертного приговора Лавиния, безразличная к судьбе супруга, попыталась защитить себя законом штата о запрете казнить замужнюю женщину. Судья предвидел такое заявление и пообещал, что Джона повесят первым, а Лавиния умрет вдовой.

После отказа в апелляции женщина придумала иной ход. Она потребовала казнить ее в свадебном платье, поскольку рассчитывала своей красотой и невинностью привлечь сердце кого-нибудь из зрителей, кто захотел бы взять ее в жены. Просьба была исполнена, и Лавиния взошла на эшафот в наряде невесты. Когда же жениха не нашлось, перед тем, как ей на голову надели капюшон смертницы, женщина якобы воскликнула:

– Если у вас есть послание для ада, крикните мне – я непременно передам!

И сама спрыгнула с петлей на шее в люк виселицы.

Это сплетни. В действительности Фишеры весь путь на эшафот кричали о своей невиновности. Джон даже передал письмо судьям, в котором всем прощал убийство несчастных и уверял в невиновности своей жены. Это письмо впоследствии широко распространили американские газеты.

Осужденные были в белых саванах смертников. Ведь другой одежды у них не было – все сгорело в подожжоной гостинице, в том числе и пресловутое венчальное платье Лавинии. А в те времена одежда стоила дорого, чтобы погорельцы, сидевшие в тюрьме, могли купить себе что-то новое.

Перед казнью супруги обнялись и нежно простились. Вопреки болтовне любителей досужих вымыслов, люков в эшафоте не было. Палачи вздернули свои жертвы, причем Лавиния умерла мгновенно и без единого звука, а Джон еще какое-то время бился в судорогах.

Такова жуткая история Лавиния Фишер.

Однако остается вопрос: если супруги Фишеры были столь безгрешны и оклеветаны, то почему никто не захотел помочь им или хотя бы защитить память о несчастных? Неужели вся округа столь их ненавидела? Если да – ненавидели, то за что? А также откуда взялись безымянные трупы в могиле близ «Дома на шестой миле»?

Эти вопросы особенно интересовали исследователей в XX столетии. Благодаря тщательным расследованиям сложилась версия, наиболее доказательно объясняющая чарлстонскую трагедию. Натолкнули на нее предполагаемый портрет Лавинии и мемуаристика, в которой всякий раз говорится о смуглой коже красавицы.

Южная Каролина была одним из главных рабовладельческих штатов. Основную массу американских рабов составляли африканские негры и белые рабы – ирландцы. Если ирландцы были физически выносливыми, то негры в непривычном климате часто болели и мёрли как мухи. Рабовладельцы несли существенные убытки и конечно же не желали с этим мириться. В частности, они пытались искусственно разводить физически сильных рабов путем скрещивания ирландцев с неграми. От таких насильственных совокуплений рождались мулаты – народ физически крепкий и очень выносливый.

Вот и появилась версия, будто Лавиния Фишер была рабыней-мулаткой – дочерью негритянки и ирландца. В юную красотку влюбился сынок из богатого семейства. Он выкрал Лавинию и ее мать-негритянку. Троица сбежала в Чарлстон, где молодой человек под фамилией Фишер заранее купил «Дом на шестой миле». Влюбленные венчались, после чего вели сытную жизнь владельцев прибыльной гостиницы. Негритянка все эти годы скрытно жила в доме дочери. Когда женщина умерла, ее тайно похоронили вблизи «Дома на шестой миле».

Как известно, нет ничего тайного в этом мире. В начале 1819 г. кто-то из приезжих опознал Лавинию Фишер как беглую рабыню, а Джона, как богатенького сыночка-наследника. По законам штатов обоим грозило жесточайшее наказание. Но свидетель не стал поднимать шум. В первых числах февраля 1819 г. он заявился в «Дом на шестой миле» и потребовал с Фишеров разорительную сумму – за молчание. Джон пристрелил негодяя, а труп закопал в могиле негритянки. В те времена люди не отличались особой щепетильностью в таких вопросах.

Фишеры не подозревали, что вымогатель был не один. Компаньон его, наслушавшись рассказов о погромах 16 февраля, под именем Джон Пиплс заявился в гостиницу, чтобы разведать обстановку. По ходу застольной болтовни жулик понял, что напарник его убит. Либо его самого опознали, либо он просто перетрусил, но Пиплс сбежал.