Бедная Марта - [13]

— Хочешь, мы принесем воды, мам, и ты приготовишь нам чаю?

— Да, моя маленькая, с удовольствием. — Марта обессилено опустилась на кушетку и обхватила голову руками. В висках у нее стучало, а сердце болезненно и гулко колотилось в груди.

— Может, приготовить заодно и бутербродов с маргарином?

— Да, пожалуйста, — прошептала Марта. Она чувствовала себя бесконечно усталой не только оттого, что ей пришлось пробежать половину Ливерпуля, а еще и потому, что дети покидали ее один за другим. Джойс жила своей жизнью, Франка она видела так редко, что его, можно сказать, уже не было дома, а теперь вот-вот заберут и Джо. Совсем скоро она может остаться одна с младшими детьми.

В доме, в котором они жили раньше на Джерард-стрит, Марта и Карло занимали самую большую спальню, мальчики — комнату поменьше, а девочки — самую маленькую. После переезда в Кингз-корт вся семья спала в одной комнате. Чтобы создать хотя бы видимость уединения, Марта повесила занавески вокруг двуспальной кровати — хотя Карло в последнее время даже не прикасался к ней, — а дети спали на матрасах прямо на полу, Лили — с одной стороны, мальчишки — с другой.

Нынче ночью младшие дети улеглись спать первыми. Следом за ними в постель отправился Джо, который пришел домой притихший и обескураженный.

— Отец и мать Альби ничуть не возражают против того, что он идет в армию, — сообщил он матери.

— Мне плевать на то, что думают отец и мать Альби, — презрительно фыркнув, заявила ему Марта. — Возражает твоя мать, и только это должно тебя заботить.

Она осталась сидеть, скорчившись на кушетке, ожидая прихода Карло. Она расскажет ему о том, что случилось, как советовал ей Осси Нельсон. Пусть теперь он сделает что-нибудь. В самом деле, пора ему вспомнить о том, что у него есть семья и он обязан присматривать за детьми ничуть не меньше ее.

Но Карло ничего не сказал, даже не поздоровался, когда гораздо позже столкнулся с женой лицом к лицу. Вероятно, он был пьян настолько, что не мог связать и двух слов, или же лишился дара речи от удивления, увидев, что она ждет его.

— Наш Джо только что поступил на службу в армию, — безо всяких предисловий заявила ему Марта. Она отнюдь не намеревалась ходить вокруг да около. — Он сказал, что ему уже восемнадцать, но сержант Гиллиган, который и подсунул ему контракт на подпись, прекрасно знает, что Джо всего четырнадцать. Я считаю, что надо что-то предпринять, и хочу, чтобы это сделал ты. Я отведу тебя в баню и отдам твой костюм в чистку. — Хотя она удивится, если костюм придется мужу впору, учитывая, как он растолстел и обрюзг за последнее время. — И еще тебе нужно побриться. На мужчину они обратят больше внимания, чем на женщину. И действовать надо быстро, Карло. Мы не можем просто сидеть сложа руки и ждать самого худшего. — Марта имела самое туманное представление о том, кто такие «они», но наверняка это мужчины в дорогих костюмах, преисполненные чувства собственного достоинства и важности.

Но Карло стал крениться все ниже и ниже, пока не согнулся пополам. После чего старческой шаркающей походкой направился в спальню, и в глазах у него не отражалось ничего, кроме бесконечной жалости к самому себе. И Марта поняла, что больше никогда и ни в чем не сможет полагаться на мужа.

Неделю спустя Джо получил письмо, согласно которому в следующее воскресенье в десять часов утра он должен прибыть к театру «Ротонда» на Скотланд-роуд, где его будет ждать конный шарабан, чтобы отвезти в армейский лагерь под Уиганом[9]. Далее в письме говорилось, что отныне он считается рядовым пехотной дивизии «Западный Ланкашир», а его рота называется «Парни из Воксхолла».

— Что-то они торопятся, верно? — мрачно заметила Марта, увидев послание. — Я была уверена, что перед поступлением в армию тебе нужно пройти медицинский осмотр.

— Меня осмотрят уже на месте, — робко ответил Джо. — И еще я должен взять с собой свидетельство о рождении.

— Вот как!

Все было шиворот навыворот, а она ничего не могла поделать. Марта вспомнила, что отец Лоулесс обладает некоторой властью и авторитетом и, не исключено, сможет ей помочь, но, прибыв к нему в пресвитерий[10], от его экономки миссис Бэйли она узнала, что священник уехал на время каникул.

— Он в Морекамбе, миссис Росси, с сиротами из приюта Святой Бернадетты. Вернется через две недели. Быть может, вы хотите поговорить с другим священником, или подождете, когда вернется отец Лоулесс? Сейчас на месте отец Рафферти. Он сильно сдал, бедняга, но человек он очень милый и хороший.

Отец Рафферти произносил проповеди во время мессы так невнятно и сбивчиво, что нельзя было разобрать ни слова. И дело отнюдь не в том, что никто, кроме священников, не понимал латынь, в проповедях других священников прихожане хотя бы улавливали порядок слов. А вот отец Рафферти служил обедню на совершенно другом языке, и многие подозревали, что он выдумал его сам и попросту несет околесицу.

Но сейчас отец Рафферти не мог понять ее! Бедный старик явно страдал слабоумием.

— Какая армия? — раздраженно поинтересовался он, нервно проводя рукой по гриве снежно-белых волос, чем привел их в такой беспорядок, что высвободить пальцы оказалось не так-то просто. — О какой войне мы говорим? И кто такой Джо? И, если уж на то пошло, кто вы такая?