Becoming. Моя история - [95]
Когда в Айове снова начались холода, Барак знал, что у него есть последний шанс изменить ситуацию в лучшую сторону с помощью сильного выступления на ужине Джефферсона-Джексона, ежегодном ритуале демократической партии в каждом штате. В Айове он состоялся в начале ноября, примерно за восемь недель до январского предвыборного съезда демократической партии, и освещался национальными СМИ. В начале вечера каждый кандидат должен был произнести речь – без заметок и без телесуфлера, – стараясь привлечь как можно больше избирателей на свою сторону. По сути, это была огромная битва за болельщиков.
В течение нескольких месяцев комментаторы местных новостей сомневались, что Айова встанет на защиту Барака во время собрания, намекая, что такой энергичный и необычный кандидат вряд ли сможет преобразовать энтузиазм в голоса. Нашим ответом на это стала толпа сторонников на ужине Джефферсона-Джексона. Около трех тысяч наших сторонников съехались со всего штата, показывая, что мы организованны и активны – больше, чем кто-либо ожидал.
В тот вечер на сцене Джон Эдвардс прошелся по Клинтон, в завуалированных выражениях высказавшись о важности искренности и надежности. Ухмыляющийся Джо Байден признал впечатляющую и шумную явку сторонников Обамы сардоническим: «Привет, Чикаго!» Простуженная Хиллари также не упустила возможности уколоть Барака. «Перемены – это всего лишь слово, – сказала она, – до тех пор, пока у вас не хватает сил и опыта претворить их в жизнь».
Барак говорил в ту ночь последним. Он выступил в защиту своего главного послания: наша страна стоит на рубеже определяющего момента. У нее наконец-то есть шанс выйти за рамки не только страха и неудач администрации Буша, но и поляризованной политики, которая велась задолго до этого, в том числе, конечно, во время администрации Клинтона. «Я не хочу тратить следующий год или следующие четыре года, повторяя битвы из 90-х, – сказал он. – Я не хочу противопоставлять Красную Америку Синей Америке, я хочу быть президентом Соединенных Штатов Америки».
Зал взорвался аплодисментами. Я посмотрела на сцену с огромной гордостью. «Америка, наш час настал, – сказал Барак. – Наш час настал». Его выступление в ту ночь придало кампании импульс, катапультировав Барака вперед. Он стал лидировать примерно в половине опросов в Айове и только набирал обороты перед предстоящим съездом партии.
После Рождества, когда до окончания кампании в Айове оставалось около недели, нам показалось, что в холодную зиму Де-Мойна мигрировала половина Саутсайда. Появились мама и мама Кей. Приехали мой брат и Келли с детьми. Приехал Сэм Касс. Валери, которая присоединилась к кампании ранее осенью в качестве советника Барака, приехала вместе со Сьюзен и отрядом моих подруг с их мужьями и детьми. Я была тронута, когда увидела там своих коллег из больницы, наших друзей из Sidley & Austin, профессоров права, которые преподавали вместе с Бараком. Помня золотое правило кампании «используй каждый момент», все они стали нам помогать сделать последний рывок: информировать местные отделения, ходить к избирателям в нулевую температуру, разговаривать с Бараком и напоминать людям об электоральных мероприятиях. Кампания усилилась еще сотнями помощников, которые съезжались в Айову со всей страны на финишную неделю, они останавливались дома у местных активистов. Для встречи с избирателями все они каждый день ездили по маленьким городкам и по дорогам, покрытым гравием, добирались в самые отдаленные районы штата.
Сама я почти не бывала в Де-Мойне, проводила по пять-шесть мероприятий в день, которые заставляли меня мотаться туда-сюда по штату с Мелиссой и Кэти в арендованном минивэне, за рулем которого меняли друг друга волонтеры. Барак также был в разъездах с выступлениями, он уже практически охрип.
Независимо от того, как далеко мы должны были уезжать, я каждый день возвращалась в Residence Inn в Уэст-Де-Мойне, наш домашний отель, к восьми часам вечера, чтобы уложить Малию и Сашу спать. Они, конечно, едва замечали, что меня нет рядом, потому что весь день проводили в окружении двоюродных братьев и сестер, друзей и нянь, играли в игры в гостиничном номере и ездили на экскурсии по городу. Однажды вечером я открыла дверь, надеясь плюхнуться на кровать и провести несколько минут в тишине, и нашла наш номер полностью усыпанным кухонной утварью. На покрывале валялись скалки, на маленьком столике – грязные разделочные доски, на полу – кухонные ножницы. Абажуры и экран телевизора были покрыты белой пылью… неужели мукой?
– Сэм научил нас делать пасту! – объявила Малия. – Мы немного увлеклись.
Я рассмеялась. Я волновалась, как девочки перенесут свой первый рождественский отпуск вдали от прабабушки на Гавайях. Но, к счастью, мешок муки в Де-Мойне оказался прекрасной заменой пляжного полотенца в Вайкики.
Через несколько дней, в четверг, съезд партии начал свою работу. Мы с Бараком зашли в фудкорт в центре города Де-Мойн в обеденный перерыв, а затем отправились по местам собраний, чтобы поприветствовать как можно больше избирателей. Поздно вечером мы присоединились к семье и друзьям за ужином, благодаря их за поддержку в течение всех этих сумасшедших одиннадцати месяцев с момента объявления кандидатуры Барака в Спрингфилде. Я раньше встала из-за стола, чтобы вернуться к себе в номер и подготовиться к выступлению Барака, выступлению победителя или выступлению побежденного, но уже через несколько мгновений Кэти и Мелисса ворвались ко мне с новостями из штаба кампании: «Мы победили!»
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.