Becoming. Моя история - [110]

– О не-е-ет, еще один ЗАЛ!

Я быстро шикнула на нее и одарила материнским взглядом «не смущай меня».

Но если честно, как ее винить? Белый дом – это действительно огромное место. 132 комнаты, 35 ванных комнат и 28 каминов, расположенных на шести этажах. И все это настолько пропитано историей, что ни один тур не сможет ее охватить. Честно говоря, трудно представить себе, что там происходит на самом деле. Где-то на нижнем уровне правительственные служащие входили и выходили из здания, а наверху президент и первая леди жили со своими шотландскими терьерами в семейной резиденции. Но мы стояли тогда в другой части дома, в застывшем во времени, похожем на музей месте, где символы жили и имели значение, – в месте, где сохранялось наше наследие.

Два года спустя я снова вошла туда, но на этот раз через другую дверь и вместе с Бараком. Теперь это было нашим будущим домом.

Президент и госпожа Буш приветствовали нас в дипломатическом приемном зале, недалеко от Южной лужайки. Первая леди тепло пожала мне руку.

– Пожалуйста, зовите меня Лора, – сказала она.

Ее муж приветствовал нас с присущим ему техасским великодушием, которое, казалось, подавляло любые политические обиды. На протяжении всей кампании Барак часто и подробно критиковал руководство президента, обещая избирателям исправить многие вещи, которые он считал ошибками. Буш как республиканец, естественно, поддерживал кандидатуру Джона Маккейна. Но при этом он поклялся сделать передачу президентской власти самой гладкой в истории, поручив каждому департаменту исполнительной власти подготовить документы для новой администрации. Даже сотрудники первой леди собирали контакты, расписания и образцы корреспонденции, чтобы мне было на что опереться, выполняя общественные обязанности, которые перешли ко мне вместе с титулом. За всем этим скрывалась доброта и искренняя любовь к Родине, которой я восхищаюсь.

Хотя президент Буш не говорил об этом прямо, могу поклясться, что видела следы облегчения на его лице, ведь он знал: его срок полномочий подходит к концу, он пробежал эту гонку и скоро может отправиться домой в Техас. Пришло время впустить следующего президента.

Когда наши мужья ушли в Овальный кабинет, чтобы поговорить, Лора повела меня к частному лифту с деревянными панелями, предназначенному для первой семьи, которым очень по-джентльменски управлял афроамериканец в смокинге.

Мы поднялись на два этажа в семейную резиденцию, и Лора спросила, как поживают Саша и Малия. Ей было шестьдесят два года, и она воспитывала двух старших дочерей в Белом доме. Бывшая школьная учительница и библиотекарь, Лора использовала свои полномочия первой леди для поддержки образования и защиты учителей.

Она одарила меня теплым взглядом голубых глаз.

– Как вы себя чувствуете? – спросила она.

– Немного ошеломлена, – призналась я.

Она улыбнулась с выражением, похожим на сострадание.

– Я понимаю. Поверьте мне, понимаю.

В тот момент я была не в состоянии полностью уяснить значение ее слов, но позже часто вспоминала об этом: мы с Бараком присоединились к странному и очень маленькому сообществу, состоящему из Клинтонов, Картеров, двух семей Бушей, Нэнси Рейган и Бетти Форд. Они были единственными людьми на земле, знавшими, с чем нам придется столкнуться. Они на себе испытали все уникальные радости и трудности жизни в Белом доме. Какими бы разными мы ни были, мы всегда разделяли эту связь.

Лора провела меня по всей резиденции, показав комнату за комнатой. Частная территория Белого дома занимает около 20 тысяч квадратных футов[134] на двух верхних этажах главного здания – исторического, с белыми колоннами, которое вы знаете по фотографиям. Я увидела столовую, где обедали первые семьи, и заглянула в опрятную кухню, где уже готовили ужин повара. Осмотрела гостевые комнаты на верхнем этаже как место, где могла бы жить моя мать, если бы нам удалось уговорить ее переехать к нам. (Там также располагался небольшой тренажерный зал – место, от которого Барак и президент Буш пришли в наибольший восторг во время мужской версии тура.) Мне было очень интересно посмотреть на спальни, которые, по моему мнению, лучше всего подойдут для Саши и Малии. Они находились прямо по коридору от основной спальни.

Важнее всего – чтобы девочкам было здесь комфортно и уютно. Если отбросить помпезность и обстоятельства – сказочную нереальность переезда в большой дом с поварами, боулингом и бассейном, – мы с Бараком делали то, чего не хотел бы делать ни один родитель: вытаскивали детей в середине года из школы, которую они любили, забирали их от друзей и запихивали в новый дом и новую школу без особых церемоний. Я постоянно об этом думала, хотя меня немного утешало знание того, что другие матери и дети успешно проделывали это раньше.

Лора провела меня в красивую, наполненную светом комнату рядом с главной спальней, которая традиционно использовалась как гардеробная первой леди. Оттуда было видно розарий и окно Овального кабинета. Хиллари Клинтон, по словам Лоры, показала ей тот же вид, когда она впервые посетила Белый дом восемь лет назад. А за восемь лет до этого ее свекровь Барбара Буш указала на этот вид Хиллари. Я выглянула в окно, напомнив себе, что являюсь частью скромного континуума.