Базельский мир - [4]
Главы государств, подписавших Антарктическую конвенцию, встретились в Вашингтоне и решили ввести на материк ограниченный войсковой контингент для ликвидации террористической угрозы. Также было решено, что войсковой контингент будет на 100 % состоять из военнослужащих армии США. С резким протестом выступила Аргентина, которая тоже хотела бы участвовать в операции, но протест был отклонен большинством голосов. Проскользнули едкие комментарии по поводу пассивности России, чье присутствие в Антарктиде всегда было очень заметным. Так совпало, что одновременно в Рейкьявике проходили переговоры по Арктическому шельфу, на которых Россия получила существенные уступки. В газетах замелькали заголовки — Америка и Россия поделили между собой полюса.
Вскоре антарктические террористы вновь напомнили о себе, произведя точечный взрыв на очистительных сооружениях в пригороде Генуи. В результате несколько километров лигурийских пляжей оказались залитыми нечистотами. Взрыв был произведен ночью, никто не пострадал, если не считать тысяч отдыхающих, чей отпуск был безнадежно испорчен.
Так как Лигурия, в отличие от Антарктиды, территория далеко не бесхозная, итальянская полиция яро взялась за расследование. Было объявлено, что имеются несколько подозреваемых, главный из них — некто, называющий себя Алексом Кеем. Утверждалось, что Алекс Кей — скорее всего, сумасшедший, причем довольно опасный. Его главная цель — постепенное разрушение Земли, превращение ее в малопригодную для жизни людей планету, насильственное принуждение человечества к немедленному началу колонизации космоса во имя его же — человечества — спасения.
Выследили Кея быстро. Через неделю после взрывов его обнаружили в маленькой гостинице в Нерви, пригороде Генуи. Сдаваться Кей отказался, по сведениям полиции он был хорошо вооружен, поэтому готовили штурм. Пока в Нерви стягивали полицейский спецназ и армейскую технику, с Кеем вступили в телефонные переговоры. Он охотно рассказывал о том, зачем взрывает пляжи и айсберги, затем произнес: «Я вижу солдат около отеля. Мне это не нравится. Слишком много оружия. Могут пострадать люди. Я ухожу». И ушел. Исчез, как сквозь землю провалился. Полиция перевернула вверх дном гостиницу, прилегающую территорию, соседние здания. Тщетно. После этого случая заговорили о сверхъестественных способностях Кея. Журналисты раскопали еще одну историю. Оказывается, Кея первый раз пытались арестовать еще в Антарктиде. На американских станциях есть собственная служба безопасности, что-то вроде полиции на общественных началах. Эта служба получила с Большой Земли распоряжение задержать Кея и запереть его в надежном месте до прибытия людей из ФБР. Кей не сопротивлялся, спокойно дал себя арестовать. В «надежное место» транспортировали его в разгар пурги. Ни самолеты, ни вертолеты не летали, повезли на вездеходе. По пути вездеход провалился в ледовую трещину, все, кто находился в нем, три человека, включая Кея, выжили, успели выскочить, но не успели подать сигнал бедствия. Аварийный передатчик не сработал, рация, спасательное снаряжение — все сгинуло в ледяной бездне вместе с машиной. Вдобавок водитель серьезно повредил спину, а охранник, совсем молодой парень, оказавшись посреди ревущей антарктической пустыни наедине с опасным преступником и раненым, тронулся умом. Кей тащил их обоих на себе до станции. Дотащил и исчез. Бесследно растворился в снежных вихрях. Люди из ФБР скатались в Антарктиду напрасно. Молоденького охранника отправили на Большую Землю в психлечебницу, а водитель злополучного вездехода, когда поблизости не было врачей, называл Кея Мессией.
Мессия! Тут я вспомнил Комина, каким я его знал по нашим посиделкам в общежитии с распитием азербайджанского портвейна и спорами до хрипоты. Веселый враль и мастер розыгрышей. Истории с колонизацией, канализацией, таинственными исчезновениями вполне в его стиле. Но Антарктида! Кто его туда пустил!? Я продолжил читать, перелопачивая тонны бреда сетевых завсегдатаев. Как старатель на ручье, я выискивал в мутном потоке драгоценные крупицы Сашкиных фантазий, которые я сразу мог распознать, выслушав двадцать лет назад сотни его баек. Он их выдавал по две-три штуки в день, словно их беспрерывно вырабатывала какая-то внутренняя железа.
Колонизация космоса. И… бессмертие. Это слово тоже часто мелькало в статьях о террористе Алексе Кее. Стоит человеку прорваться в космос и сама природа сделает его бессмертным. Примирение науки и религии. Космос, вечная жизнь, бессмертие души. Комин, Комин… Но каков! Вспомнились рыжие непокорные вихры на его голове, у него была привычка взбивать волосы пятерней, когда очередная завиральная история рождалась на свет.
Я встал из-за стола, пошел в кладовку, нашел старый фотоальбом со студенческими фотографиями. Уже успевшие пожелтеть черно-белые снимки, молодые беспечные лица. Нелепая мода 80-х — стриженые виски, брюки-бананы. Учебные практики — вахты, измерения. В ушах зашумели волны, к горлу подкатил комок. Пошел на кухню, достал из шкафчика бутылку виски, налил себе в стакан на три пальца и выпил почти залпом.
Роман о хрупкости мира и силе человека, о поисках опоры в жизни, о взрослении и становлении мужчины. Мальчишка-практикант, оказавшийся на рыболовецком траулере в эпицентре катастрофы, нашел в себе силы противостоять тысячеликому злу и победил.
Сборник словацкого писателя-реалиста Петера Илемницкого (1901—1949) составили произведения, посвященные рабочему классу и крестьянству Чехословакии («Поле невспаханное» и «Кусок сахару») и Словацкому Национальному восстанию («Хроника»).
В сегодняшней Мексике женщин похищают на улице или уводят из дома под дулом пистолета. Они пропадают, возвращаясь с работы, учебы или вечеринки, по пути в магазин или в аптеку. Домой никто из них уже никогда не вернется. Все они молоды, привлекательны и бедны. «Молитвы об украденных» – это история горной мексиканской деревни, где девушки и женщины переодеваются в мальчиков и мужчин и прячутся в подземных убежищах, чтобы не стать добычей наркокартелей.
«…Мужчина — испокон века кормилец, добытчик. На нём многопудовая тяжесть: семья, детишки пищат, есть просят. Жена пилит: „Где деньги, Дим? Шубу хочу!“. Мужчину безденежье приземляет, выхолащивает, озлобляет на весь белый свет. Опошляет, унижает, мельчит, обрезает крылья, лишает полёта. Напротив, женщину бедность и даже нищета окутывают флёром трогательности, загадки. Придают сексуальность, пикантность и шарм. Вообрази: старомодные ветхие одежды, окутывающая плечи какая-нибудь штопаная винтажная шаль. Круги под глазами, впалые щёки.
Пути девятнадцатилетних студентов Джима и Евы впервые пересекаются в 1958 году. Он идет на занятия, она едет мимо на велосипеде. Если бы не гвоздь, случайно оказавшийся на дороге и проколовший ей колесо… Лора Барнетт предлагает читателю три версии того, что может произойти с Евой и Джимом. Вместе с героями мы совершим три разных путешествия длиной в жизнь, перенесемся из Кембриджа пятидесятых в современный Лондон, побываем в Нью-Йорке и Корнуолле, поживем в Париже, Риме и Лос-Анджелесе. На наших глазах Ева и Джим будут взрослеть, сражаться с кризисом среднего возраста, женить и выдавать замуж детей, стареть, радоваться успехам и горевать о неудачах.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.