Базар житейской суеты. Часть 4 - [35]

Этотъ юный Тоддъ, изъ Корамской улицы, что на Россель-Скверѣ, былъ задушевнымъ другомъ и поклонникомъ мистера Джорджа. Оба они, съ одинаковымъ искусствомъ, рисовали театральныя фигуры, кушали съ одинаковымъ аппетитомъ пирожки и малиновые торты, катались по льду на копькахъ по Реджентъ-Парку, какъ-скоро вода замерзала въ зимнее время, и оба, наконецъ, съ одинаковой охотой ѣздили въ театръ, куда, по приказанію мистера Осборна, сопровождалъ ихъ Раусонъ, тѣлохранитель мастера Джорджа.

Подъ руководствомъ этого джентльмена, молодые люди обозрѣли всѣ главнѣшнія зрѣлища столицы, и познакомились съ именами всѣхъ актёровъ отъ Дрюриленскаго театра до Sedler's Wells. Ha домашнемъ театрѣ, въ семействѣ Тодда, они сами разыгрывали многія роли съ блистательнымъ успѣхомъ. Послѣ спектакля, обязательный Раусонъ нерѣдко угощалъ своихъ юныхъ господъ устрицами и пуншемъ. Можно съ достовѣрностію заключить, что и мастеръ Джорджъ оставался въ свою очередь благодарнымъ къ этому великодушію слуги.

Мистеръ Вульси, знаменитый портной изъ Вест-Энда, получилъ приказаніе украсить джентльменскую особу мастера Джорджа самымъ блистательнымъ образомъ, не щадя никакихъ издержекъ. Старикъ Осборнъ и слышать не хотѣлъ о портныхъ изъ Сити или Гольборна, которые шили платье на него самого. Мистеръ Вульси далъ полный разгулъ своей фантазіи, и снабдилъ мальчика фантастическими панталонами, фантастическими жилетами и фантастическими куртками, которыхъ могло бы достать на цѣлую школу маленькихъ денди. Были у него бѣлые жилеты для баловъ, и черные бархатные жилеты для обѣдовъ. Къ столу онъ всегда являлся «настоящимъ вест-индскимъ франтомъ», какъ справедливо замѣчалъ его сосѣдъ. Одному изъ слугъ поручено было завѣдывать туалетомъ мастера Джорджа, отвѣчать на его колокольчикъ и подавать ему письма не иначе, какъ на серебряномъ подносѣ.

Послѣ завтрака, Джорджинька сидѣлъ обыкновенно въ столовой, въ большихъ креслахъ, и читалъ «Morning Post», принимая позу и осанку взрослаго джентльмена. «Какой у него гордый и повелительный видъ!» замѣчала прислуга, удивляясь преждевременному развитію малютки. Тѣ, которые хорошо помнили капитана, его отца, утверждали положительно, что мастеръ Джорджъ похожъ на него, какъ двѣ капли воды. Неугомонная дѣятельность этого удивительнаго мальчика, его бранчивость, грозныя и повелительныя манеры оживляли какъ-нельзя больше унылый домъ богатаго негоціанта.

Воспитаніе Джорджа поручено было знаменитому ученому и педагогу, приготовлявшему нобльменовъ и джентльменовъ для поступленія въ университеты, юридическія коллегіи, и для занятія разныхъ ученыхъ профессій. Въ программѣ этого заведенія было объяснено, что «благородные юноши, поступающіе въ сей учебный институтъ, будутъ наслаждаться, въ семействѣ содержателя, всѣми выгодами изящно-утонченныхъ обществъ, равно какъ чувствами родственной довѣренности и родительской любви». Этимъ объявленіемъ достопочтенный Лоренсъ Виль, капелланъ лорда Барикриса, и супруга его, мистриссъ Виль, надѣялись заманить къ себѣ благородное юношество изъ многихъ столичныхъ домовъ. Жительство ихъ было въ Блюмсбери, на улицѣ Оленей.

Репутація заведенія, въ скоромъ времени утвердилась на прочномъ основаніи, и достопочтенный Виль справедливо могъ гордиться блистательными успѣхами одного или двухъ учениковъ. Изъ настоящихъ питомцевъ особенно былъ замѣчателенъ долговязый Индіецъ съ оливковымъ цвѣтомъ лица, съ курчавыми шелковистыми волосами и съ величественной осанкой истиннаго денди. Казалось, не было у него ни племени, ни рода, и никто не навѣщалъ его въ пансіонѣ достопочтеннаго Виля. Другимъ питомцемъ былъ неуклюжій малый двадцати-трехъ лѣтъ. Воспитаніе его до сихъ поръ находилось въ крайнемъ запустѣніи, и достопочтенный содержатель пансіона принялъ на себя обязанность ввести атого недоросля на поприще джентльменской жизни. Были здѣсь еще два сына полковника Бенгльса, состоявшаго за океаномъ на службѣ Ост-индской Компаніи. Эти четыре джентльмена сидѣли за обѣденнымъ столомъ мистриссъ Виль, когда Джорджинька впервые былъ представленъ въ «сей благородный институтъ».

Мастеръ Джорджъ, какъ и дюжина другихъ питомцевъ, былъ только полупансіонеръ. Онъ приходилъ по утрамъ въ сопровожденіи пріятеля своего мистера Раусона, или, пріѣзжалъ верхомъ на своей лошадкѣ, въ сопровожденіи грума, какъ-скоро была хорошая погода. Богатство его дѣдушки считалось въ этой школѣ неизмѣримымъ и несмѣтнымъ. Достопочтенный мистеръ Виль привѣтствовалъ лично юнаго Джорджа, какъ богатѣйшаго наслѣдника, предназначеннаго судьбою для высокихъ цѣлей въ джентльменскомъ мірѣ. Онъ увѣщевалъ его быть ревностнымъ, прилежнымъ, кроткимъ и послушнымъ въ лѣтахъ цвѣтущей юности, для того, чтобъ достойнымъ образомъ приготовить себя къ высокимъ почестямъ и должностямъ, которыя, безъ всякаго сомнѣнія, онъ долженъ будетъ занимать въ лѣтахъ зрѣлой возмужалости. Повиновеніе въ дитяти, говорилъ достопочтенный Виль, есть вѣрнѣйшій залогъ и ручательство въ его способностяхъ повелѣвать, какъ-скоро онъ войдетъ въ возрастъ мужа. И на этомъ основаніи, достопочтенный Виль убѣдительно просилъ мастера Джорджа не приносить съ собой въ школу слоеныхъ пирожковъ, и не разстроивать здоровья юныхъ Бенгльсовъ, которые, слава-Богу, всегда сыты и довольны за гостепріимнымъ столомъ мистриссъ Виль.