Батюшка. Святой выстрел - [40]

– Чего орете, какое ЧП? – строго спросил офицер, внимательно всматриваясь в лица незнакомцев.

– Посмотрите сначала в машину, потом мы все расскажем, – волнуясь, предложил отец Василий. – Это очень серьезно!

– Заходите! – приказал офицер.

Отец Василий с Бестужевой облегченно вздохнули и вошли на территорию. Калитка за ними захлопнулась, лязгнул засов.

– Еще раз, и внятно, – велел офицер. – Я майор Кузнецов, дежурный по гарнизону.

– В ста километрах отсюда, около Верхней Соснянки, расположена воинская часть, склады, – начал отец Василий, стараясь быть лаконичным. – Оттуда негласно преступники продают оружие, боеприпасы, амуницию. В этой машине трое задержанных вооруженных преступников, кавказцы, которые этой ночью должны были получить в части груз. На территории самой части в заброшенном дзоте незаконно удерживаются священник и один из солдат, которые являются свидетелями преступления. А девушка – журналистка, ей удалось бежать оттуда. Она знает, где на территории части закопаны тела еще двух убитых солдат, которые числятся сбежавшими. Заложникам угрожает смерть, товарищ майор, прошу вас поторопиться с докладом.

Прапорщик и трое солдат удивленно переглянулись. Нахмурившийся майор продолжал сверлить незнакомцев недоверчивым взглядом.

– Ваши документы, – потребовал он.

Отец Василий полез в карман куртки, наброшенной на плечи Насти, и достал свой паспорт.

– У меня нет с собой документов, они остались в части, – стала объяснять журналистка. – Пришлось раздеться, чтобы выбраться из этого погреба. Я Анастасия Бестужева, тележурналист из Якутска.

Майор удивленно посмотрел на девушку, даже сделал шаг в сторону, чтобы приглядеться, и, судя по всему, он ее узнал.

– Казарин, задержанных в караульное помещение под охрану. Поднять «в ружье» отделение и осмотреть машину, – бросил майор через плечо.

– Есть, – ответил прапорщик и повернулся к священнику и журналистке: – За мной!

Солдаты обступили ночных гостей, и процессия проследовала в здание комендатуры.

Минут двадцать прошли в напряженном ожидании. Их с Настей развели по разным комнатам и к каждому приставили по солдату. Где-то за стенами раздавались голоса команд, топот бегущих людей. Вскоре на улице послышались и милицейские сирены, стихнувшие у ворот комендатуры, а вслед за этим заработал двигатель «КамАЗа», заскрипели ворота. Наверное, машину загоняли во двор. Неужели майор все же поверил?

Кузнецов появился в комнате, где держали отца Василия, неожиданно, рывком распахнув дверь. Уселся на стул перед священником и некоторое время молчал, сосредоточенно разглядывая необычного ночного визитера.

– Вы понимаете, что я должен был передать вас в руки органов внутренних дел? – наконец заговорил офицер.

– Вы правильно оценили ситуацию, – с некоторым облегчением ответил отец Василий.

– А кто тот священник, который, по вашим словам, насильно удерживается в воинской части? Как он туда попал, как узнал об оружии?

И отец Василий снова стал рассказывать, но теперь уже с самого начала. Майор смотрел на него холодным взглядом и молчал. Было непонятно, верит он словам священника или нет. Но он вдруг поднялся, прошел к столу, на котором стоял телефонный аппарат, набрал какой-то номер и замер в ожидании ответа. Наконец ему ответили. Очень коротко и сжато майор доложил какому-то полковнику о происшествии и показаниях заявившихся в комендатуру людей. А также об обнаруженном в «КамАЗе» с поддельным пропуском фельдъегерской связи оружии, двух связанных людях и одном трупе.

Отцу Василию были хорошо слышны короткие фразы и междометия на том конце провода, отпускаемые властным баритоном. Когда майор закончил свой доклад названием части, перечислением захваченных там гражданских лиц и информацией о возможном месте захоронения трупов солдат, числящихся в розыске, полковник отреагировал коротко и по-военному:

– Твою мать!.. Машину за мной! Поднять по тревоге комендантскую роту! Кто там у нас из военной контрразведки дежурный сегодня? Вызывай срочно!

По приказам, которые отдавал по телефону дежурному военный комендант, отец Василий понял, что полковник имеет представление, в какой части подобное могло происходить. Наверное, особисты понимали, только не было возможности выйти на след преступников. Теперь такой шанс появился.

Крупный седовласый полковник лет сорока появился минут через тридцать. Вместе с ним в комнату вошел еще один мужчина, в очках и форме подполковника внутренней службы и с эмблемами военного юриста.

– Это вы? – коротко спросил поднявшегося навстречу священника военный комендант, протягивая свою широченную ладонь для рукопожатия. – Полковник Воронежцев. А это помощник военного прокурора…

– Ага, приехали! – вскочила Бестужева из-за своего стола и бросилась навстречу священникам. – Все в порядке, как я и обещала. Правда, мне пришлось дать подписку о неразглашении кое-каких вопросов, являющихся пока тайной следствия, но в целом передача получится.

Отец Василий обратил внимание, насколько профессионально на лицо журналистки наложен грим, скрывший пару ссадин и царапин. Ну, и еще, конечно, на то, какими глазами она смотрела на отца Федора. Правда, сам отец Федор, после всех его приключений, выглядел не ахти. Кисть левой руки перебинтована, правой рукой он опирался на палочку, а лицо в трех местах все еще залеплено пластырем. Колоритно для священника, подумал отец Василий, хотя в тему. Еще бы – герой-священник, не побоявшийся в одиночку вступить в неравную схватку с преступниками. Тема для передачи о духовности – что надо! Пример для молодежи.