Батыева погибель - [13]

А Субэдей-багатура живым взять не удалось. Вместе со своими телохранительницами он отчаянно отстреливался из смотровых щелей своего железного вагончика, пока наконец прибывшая к месту сражения Кобра не покончила с ним одним-единственным плазменным шаром, превратившим железную повозку в ярко горящий бенгальский огонь. Таким образом – ярко и одновременно бессмысленно – закончил свою жизнь талантливейший из монгольских полководцев…

21 декабря 1237 Р.Х. День десятый. Полдень. Рязанское княжество, Пронск.

Воевода Евпатий Коловрат.

Поездка с посольством в Чернигов к князю Михаилу Всеволодовичу* Черниговскому откровенно не удалась. Князь Михаил, своим широким седалищем усевшийся на черниговский и галицкий столы, вел себя перед рязанскими послами безобразно, крутил им дули, заявляя: «… поскольку ваши с нашими на Калку не пошли, то вот вам, а не помощь против Батыги…».

Примечание авторов: * князя Михаила Всеволодовича Черниговского не следует путать с князем Михаилом Всеволодовичем Пронским, убитым за двадцать лет до описываемых событий на княжеском съезде в Исадах вместе со многими другими князьями. Переговоры на высшем уровне, оборачивающиеся резней, в Киевской Руси случались достаточно часто. К XIII веку потомки Рюрика расплодились настолько, что всем места на Руси уже не хватало, и это приводило к таким кровавым коллизиям. Впрочем, и поведение нынешних князей, того же князя Михаила Черниговского, отказавшихся объединяться перед лицом вражеского нашествия, выглядит тоже не лучше.

Поскольку дальнейшее сидение в Чернигове не имело смысла, то, едва узнав о вторжении татар в Рязанскую землю, Евпатий Коловрат тут же приказал сопровождавшей его в поездке малой дружине срочно собираться и выступать в обратный путь. Как уже было сказано, в то время никаких торных дорог на Руси не было, ну, за исключением коротких участков переволоков на водоразделах, а все перемещение товаров и крупных войсковых соединений по необъятным русским просторам осуществлялось по рекам. Летом на чрезвычайно мелкосидящих ладьях, которые должны были доходить до самых истоков, а зимой по льду, на санях и лошадях.

А реки – они создания прихотливые; текут, как им положил Господь и рельеф местности, не из пункта А в пункт Б, а «две шаги направо, две шаги налево, шаг вперед и два назад». Например, между Рязанью и Черниговом по прямой, «как ворона летает» – чуть больше шестисот семидесяти километров. А с учетом извивов пути вверх по течению Десны до самого истока, потом нескольких километров до истока Угры, и далее по ней до Рязани – расстояние увеличивается примерно втрое до двух тысяч километров.

Но это обязательно только в случае крупных воинских соединений или больших торговых обозов. В зимнее время, когда болота и зыбкая заболоченная лесная почва замерзают в камень, в случае перемещения гонцов и малых дружин, когда воины движутся одвуконь, а багаж везут на вьючных лошадях, возможно движение по лесным тропам по кратчайшим расстояниям и с максимальной на то время среднесуточной скоростью до восьмидесяти километров в сутки. Именно этим прямым путем гонец доставил в Чернигов известие о поражении русских войск на реке Воронеж, и именно этим путем Евпатий Коловрат вместе с сопровождавшей его малой дружиной со всей поспешностью направился обратно в Рязань.

Примечание авторов: В таком случае все сходится. Если большое войско или обоз из Рязани в Чернигов или обратно двигались бы больше двух месяцев в один конец, то гонец или малая дружина по зимним тропам преодолевали это расстояние чуть больше чем за два месяца, то гонцу или малой дружине в зимнее время на это требовалось около десяти дней. Если битва на реке Воронеж случилась в первых числах декабря (точная дата неизвестна), то из расчета десять дней туда для гонца, день на сборы, десять дней обратно уже для Евпатия Коловрата с малой дружиной, в последних числах декабря он действительно мог оказаться на пепелище Рязани, откуда, пылая жаждой мести, кинулся преследовать захватчиков. Можно предположить, что среди погибших на руинах Рязани была и вся семья воеводы, и с того момента, когда он об этом узнал, у него было только одно желание – умереть, забрав с собою как можно больше поганых татар.

Зимний циклон, бушевавший над Рязанской землей с одиннадцатого по тринадцатое декабря, задел выезжающую из Чернигова малую рязанскую дружину только самым своим краем и почти не замедлил ее продвижения домой. А Евпатий Коловрат действительно изо всех сил торопил коней и людей, как будто сто мечей отборной малой дружины могли хоть что-то решить в противостоянии с семидесятитысячным Батыевым войском, и хоть кого-то спасти в обреченной на гибель Рязани.

Но скоро сказка сказывается, но не скоро дело делается. Пока малая дружина Евпатия Коловрата продвигалась на восток в сторону стольного града Рязани, в рязанской земле события развивались своим чередом. И вот, когда сутки назад воевода пересек границы Рязанской земли, оказавшись в Пронском уделе, ему пришлось выслушать немало историй о чудесных высоких воинах в белых одеждах на рослых конях, которые насмерть секли силу татарскую везде, где ее встречали – от малых отрядов до самого большого войска.