Батяня просит огня - [50]

– Да, мы их взяли без единого выстрела. Все под контролем. Кто они? Российские десантники, оба. Проще говоря, полные лохи. Третий тоже с ними был заодно, так и попались. Ждем дальнейших указаний… Через полчаса приедете лично? Понял, ждем.

Курагин выключил мобильник и повернулся к десантникам.

– Ну что, здорово мы вас повязали? Так и знал, что попадетесь. Десантура, что с вас взять! Своих не бросаете, а ведь сами о себе позаботиться не можете! Хотя спрятались вы, конечно, здорово, не спорю.

– А ты, я вижу, уже доволен, как слон после трехведерной клизмы. Что, тебе деньжат за это отвалят побольше? Молодец, выслужился перед начальством. Кстати, кто оно у тебя? Пособники террористам? Или, может, сами террористы? – Батяня с презрением сплюнул под ноги Курагину.

– Не твое дело! Я тебе еще тогда говорил: к черту эту армию, к черту офицерские погоны. Что тебе они в итоге дали? Теперь, считай, сгинул ты в этой сельве, и хрен кто тебя вспомнит на Родине.

– Меня хотя бы совесть не мучает, и по ночам я сплю спокойно. А ты как?

– Уж поспокойнее тебя, можешь не беспокоиться.

– Да, ты, оказывается, еще большее дерьмо, чем можно было подумать, – Лавров смерил врага презрительным взглядом. – Мало того что помогаешь неизвестно кому распространять эту гадость по всему миру, так еще и до своей родной страны добрался. Как можно поддерживать таких людей, принося этим вред своему же народу, своей Родине?

– Твои умозаключения не лишены логики, но неверны, – оскалился Курагин.

– Разве? – спросил Батяня.

– Да. Тут все гораздо проще. Родина там, где задница в тепле. А что мне дала Россия? Что она вообще могла мне дать? Звание вшивого майора в какой-нибудь захолустной части, казенную, протекающую по всем швам квартиру, из которой только сарай сделать можно. Или, может, еще мизерную зарплату и прочие прелести офицерской жизни? – Курагин распалялся все больше. – А там и до пенсии недалеко. Пора ходьбы строевым шагом проходит, и приходит пора собирания бутылок, чтобы протянуть до следующей пенсии.

– Ну, не так уж все и мрачно, как ты тут описываешь. Это точно не причина, чтобы терять свою честь и становиться грязным наемником. Продолжай в том же духе, может, тебе еще и виллу на Канарах подарят. – Батяня отвернулся и стал смотреть в сторону лаборатории.

– Может, и подарят, только это уже не твоего ума дело. Короче, устал я уже от тебя и твоего нытья. Всего пару минут тут беседуем, а ты уже достал по полной. У тебя на это талант, видимо. Все, хватит тут прохлаждаться, шагайте вперед. Сейчас мы вам устроим допрос с пристрастием.

Курагин кивнул громилам, и те, толкая в спину Батяню и Никитенко, повели их к зданию лаборатории. Сам он пошел впереди. И вдруг охранник, шедший последним, внезапно вскрикнул и схватился за шею. Он мешком осел на землю. Через считаные секунды такая же судьба постигла второго его коллегу. Курагин обернулся и недоуменно уставился на два неподвижных тела. Он был настолько удивлен, что даже не успел выхватить оружие. Рядом что-то свистнуло и впилось ему в шею. Почувствовав мгновенную слабость, Курагин дернулся в одну сторону, потом во вторую, затем с хрипом упал и потерял сознание.

– Ну наконец-то, я уж думал, что вы никогда не появитесь. – Батяня с довольным выражением лица повернулся к выходящему из зарослей Сильвио и его команде. Те несли в руках уже знакомые майору по собственному и не очень приятному опыту духовые трубки.

– Мы ждали подходящего момента, – ухмыльнулся Сильвио, дружески хлопнув майора по плечу. – Они могли убить вас, если бы мы показались слишком рано.

– Слушай, напомни мне прихватить один экземпляр такой трубки в комплекте с колючками, если мы каким-то чудом останемся живы и выберемся отсюда, – обратился Батяня к военврачу. – Хорошая все-таки штука. – Да уж, как вспомню, прямо передергивает. А быстро они этих негодяев уложили.

Никитенко подошел к лежащему без сознания Курагину и пнул его ногой.

– Вечная ошибка киношных «плохих парней». Вот говорит что-то, говорит, хорохорится, а тут бац – и уже лежит не рыпается.

– Ладно, давай оттащим этих героев хотя бы к краю зарослей. – Батяня с вождем взяли одного охранника, двое индейцев – другого и потянули к краю пшеничного поля.

Никитенко посмотрел на них, плюнул, ухватился за ногу Курагина и бесцеремонно поволок его вслед за остальными. «Вот ведь тяжелый, гад. Вроде худой-худой, а харю отожрал – дай бог».

Оттащив тела и бросив их на краю поля, Батяня с индейцами и лейтенантом залегли в зарослях пшеницы.

– Вы знаете, где и что находится в этой лаборатории? – Батяня подобрал автомат и теперь сосредоточенно набивал рожок трассирующими патронами.

– Примерно. Мы были там всего пару раз, – ответил Киспе. – Где они могут держать Ружену, я понятия не имею. Но думаю, что в одной из комнат, оборудованных для исследований на первом этаже. Ладно, найдем как-нибудь. Нужно спешить. Совсем скоро сюда приедут те, кого этот негодяй вызывал по телефону. Если не успеем, нам придется туго.

– Можно подумать, что последние сутки нам приходилось легко. – Никитенко уже зарядил свой автомат и теперь лежал, вглядываясь в окна лаборатории. – Мы живы, а значит, все идет по плану, – подбодрил он всех.