Башня Татлина - [6]
Привет.
Сначала не понял, что с ним здороваются.
Привет, говорю. Тронул за плечо. Он немного испугался.
Остановился и всматривался, не узнавал, потом узнал.
Да, привет, что такое?
Есть разговор.
Не понимаю.
Поговорить надо.
Зачем?
Просто надо, тема есть.
Не понимаю. Рабочий день завершен, о чем говорить? Пауза. Хорошо, говори, пока до метро идем.
Пойдем куда-нибудь сядем. Бар тут знаю неплохой.
Бар? Не хожу в бары.
Раньше ходил. Мы вместе ходили, если помнишь.
Когда раньше?
Лет десять назад.
Так это когда было. Считай, в прошлой жизни.
В прошлой. Когда ты еще не был отредактирован. Это я подумал, не сказал.
Может, все-таки пойдем.
Не пойду. До метро идем, ты рассказываешь.
Шли под моросящим дождем, сначала молчали.
Так что хотел-то?
Помнишь, как мы на митинги ходили?
Не помню.
Совсем?
Совсем. Какие еще митинги? Ты, похоже, бредишь.
У тебя волос не было.
Чего?
У тебя сейчас волосы, а раньше не было.
Может и не было, что с того?
То есть ты не помнишь?
Нет желания помнить.
Шли опять какое-то время в молчании.
Со мной кое-что случилось.
Что?
Думаю, это не так просто понять.
Точно бредишь.
Я отключился от редактирования.
Пауза.
Слышишь? Я отключился от редактирования.
Наум остановился.
Слушай, зачем тебе это? Какой-то бред несешь. Говори прямо, что тебе нужно.
Я посмотрел на него. Даже выражение лица другое, не такое, как было много лет назад. Тот же человек, но все-таки другой. Может быть, это нормально даже без редактирования? Столько лет прошло.
Ты мне не веришь?
Чему я должен верить?
Говорю же: я отключился от редактирования. У меня появилась такая кнопка на мониторе и я нажал на нее. У тебя не появилась?
Нет. Ты выдумываешь, нет такой кнопки.
Что показывает твоя аппаратура? В Выборгском районе все в порядке?
В полном. Ты бредишь. Во-первых, невозможно отключиться от редактирования, да и зачем? Кто в здравом уме это сделает?
В здравом отредактированном уме.
Во-вторых, если бы случился такой сбой, мне бы об этом сразу стало известно. И другим тоже. Ты выдумываешь. Это странно. Перестань выдумывать.
Подумал.
Хорошо, да, ты прав. Извини. Все выдумал.
Не понимаю тебя. Хорошо, забыли.
Надо менять тему.
Как у тебя дела вообще?
Отлично.
А поподробнее?
Что тебя интересует?
Женат?
Сколько мы уже работаем на одном этаже? Почему я никогда не спрашивал его об этом?
Не женат.
Дети?
Откуда. Нет.
Сам он ничего не спрашивал. Мы дошли до метро, спустились вниз и сели в один вагон до Парнаса. Говорить было не о чем. Понял, что в таком состоянии он мне не поможет. Его надо отключить от редактирования.
Но почему никто не заметил, что я отключился? Это возможно? Слабо верится. Может, я чего-то не знаю?
Завтра снова окажусь на рабочем месте. Мне кажется, я знаю, как отключить Наума от редактирования.
8
Из диктофонных записей Льва Глебовича:
Если близкие люди не находят общий язык, надо создать понятные ролевые условия, чтобы поиск общего языка происходил в автоматическом режиме и всегда давал положительный результат. Это может получиться само собой благодаря базовым настройкам, но почему бы не подстраховаться?
Выдержки мыслей Омска Решетникова, поздний вечер спустя сутки после отключения редактирования:
Что-то в лице Наума не давало мне покоя. Лицо другое, это понятно, но было что-то еще.
Вышел из метро и подумал, нужно попытаться расслабиться, не думать о редактировании и обо всем остальном хотя бы какое-то время. Захотел купить цветы жене, посмотрел на единственное торговое помещение рядом с метро. Сегодня там день оптики. Подошел к помещению, увидел расписание: понедельник – цветы, вторник – оптика, среда – аптека, четверг – билеты, пятница – алкоголь, суббота и воскресенье – выходной.
То есть цветы я мог купить только вчера, сегодня уже никак. Но почему? Хочу купить цветы и подарить их сегодня, не вчера. И ведь их нигде больше не купить. Во всем городе не найду места, где сегодня продают цветы. Ладно, обойдемся без них.
Пришел, жена уже была дома.
Так поздно.
Я же выходной.
Тем более, где был. Спросила без грубости, ласково.
Гулял.
Гулял?
Да.
Мы сели есть. Это был типовой ужин вторника, для его приготовления нужна была пароварка, которую мы купили много лет назад. Жена достала пачку со смесью типового ужина вторника и высыпала содержимое в пароварку. После мы смотрели типовой сериал вторника. Когда серия кончилась, жена сняла одежду.
Сегодня у нас тик-так, забыл? Улыбнулась.
Тик-так? Сначала не понял, потом вспомнил.
Доставай.
Достал метроном из шкафа.
Сначала он отбивал 60 ударов. Я говорил тик, она так. Потом 80 ударов, тик, так. 100, 120, 140. Тик-так, тик-так. Мы все смотрели эти видеоуроки, их рассылали.
Стоп.
Что такое?
Стоп.
Почему остановился?
Стоп. Подожди. Тик.
Когда Наум говорил, у него был едва заметный тик. Лицо передергивало. У жены было то же самое.
Да куда ты?
Побежал в туалет, смотрел на себя. Начал говорить. Почти прислонился к зеркалу. Ничего непонятно.
Быстро обратно. У меня есть тик?
Что?
Посмотри внимательно, когда я говорю, есть тик?
Нет ничего. О чем ты?
Что-то странное в лице есть?
Нет ничего. Что с тобой?
Она не видит, потому что отредактирована. Но почему не вижу я?
Извини. Это прозвучит глупо, но вчера я отключился от редактирования.
Журналист просыпается в тесной запертой комнате с низким потолком. На столе печатная машинка, рядом записка с условием: дверь будет открыта, когда он напишет миллион знаков высококачественного текста. Любые контакты с внешним миром невозможны. Каждый час он должен писать минимум три тысячи знаков, иначе потолок всякий раз будет опускаться на пять сантиметров, пока не раздавит его…
Это случилось, а значит он умрет. Копирайтер Новожилов, страдающий обсессивно-компульсивным расстройством, придумывает слово, которое убивает. В приступе гнева он умерщвляет заказчика. Новожилова охватывает панический страх: он считает, что если еще хоть раз подумает о слове, произнесет его или напишет, непременно умрет сам. Жизнь превращается в бесконечную цензуру собственных мыслей, через которую нельзя пропустить слово. Но слово в голове Новожилова, а значит от него не убежать.
Отца зарезали мясницким ножом на глазах у десятилетнего сына. На всю жизнь Пол Осборн запомнил лицо убийцы, человека со шрамом. Встретив его спустя двадцать восемь лет в парижском кафе, Пол бросается в погоню. Но вскоре он сам становится объектом преследования. По следу американского хирурга идут один из лос-анджелесских детективов и агенты Интерпола, пытающиеся раскрыть длинную серию убийств, совершенных с особой жестокостью. Головы всех жертв отделялись от тела одним и тем же способом…Постепенно сквозь мозаику событий в разных частях света проступает мрачная картина всемирного заговора.
Писатель Карл Грэнвилл, переживающий не лучшие времена, получает от издательства заманчивое предложение — написать роман на основе некоего сверхсекретного дневника. Работа должна вестись в обстановке строжайшей конфиденциальности и будет достойно вознаграждена. Однако этот Божий дар превращается в дьявольскую ловушку, когда люди, имеющие отношение к описываемым в дневнике событиям, начинают умирать, а подозрения в их убийстве раз за разом падают на Карла. Чтобы отвести от себя обвинения, он должен узнать, чей это дневник и кому выгодно, чтобы хранимые в нем тайны никогда не увидели света.
![Динозавр [Anonymous Rex]](/storage/book-covers/3b/3b57e80a5843c2ffe514cf989ff465df6e03adab.jpg)
Похоже, динозавры инсценировали свое вымирание и живут, не отличимые от людей благодаря специальным костюмам из латекса. Однако отношения между ними порой выходят за рамки обособленного сосуществования.…Плохие времена бывают у каждого. Вот и Винсент Рубно, частный детектив из Лос-Анджелеса, лишился работы, машины, лучшего друга и партнера, погибшего при загадочных обстоятельствах. А тут еще непослушный хвост не желает прятаться в костюм из латекса, который делает любого динозавра «самым неоспоримым человеком».
Жизнь Карен Фрайдман, жены преуспевающего юриста и матери двух детей, превратилась в ад. Ее муж Чарльз стал жертвой взрыва в подземке, унесшего десятки человеческих жизней.Вскоре к ней в дом явились незнакомцы и стали задавать вопросы о прошлом мужа. Более того, они угрожали расправиться с Карен и ее семьей, если она не вернет огромные деньги, которые где-то спрятал Чарльз…Поначалу Карен просто не понимает, о чем речь. Но постепенно ей становится ясно: ее респектабельный муж вел двойную жизнь и был связан с очень опасными людьми.Времени у Карен все меньше.
Приличный бизнесмен, одержимый девушками из каталогов термобелья… фрустрированная домохозяйка, одержимая сексом и пончиками… гаитянин, одержимый культом вуду… юный наркоман, одержимый тем, чтобы стать великим писателем… Судьба сводит их в пригородном торговом центре с существом, одержимым таким количеством бесов, что им не хватает места в его мозгу. И Мэл открывает огонь. Знакомьтесь. Бог…Циничный триллер культового американского писателя и драматурга Эрика Богосяна «Торговый центр» – впервые на русском языке.
Триллер-детектив.Главный герой — отец, отдыхающий с малолетним сыном в пригородной зоне, — неожиданно для себя оказывается втянут в центр жуткого водоворота. Две соперничающие банды с одной стороны, госбезопасность с другой, решают вдруг, что этот тихий скучный человек — наемный убийца, совершивший серию зверских убийств… Финал повести — чудовищен.Повесть получила в 1995-м премию «Бронзовая Улитка» за лучшую фантастическую повесть года.