Башня - [20]

Пока он перерисовал только те цепочки, что были в спальне, гостиной и галерее пейзажей - остальные места имели слишком высокие потолки, чтобы он мог туда добраться и сверить их с записями Ровены. Нет, он, конечно, понимал, что, если перенесет лестницу из библиотеки, то, скорее всего, довольно четко увидит руны, но рисковать не спешил - ни разрезы на груди, ни мышечная боль от проклятья так и не прошли. Иногда, если он проводил слишком много времени за бумагами и справочниками, пытаясь вычленить частичный перевод рун, его руки и ноги буквально сводило от нестерпимой боли. Он не мог пошевелиться, пока она не проходила сама собой, оставляя после себя дрожь и слабость. Так что Гарри решил не рисковать, пока полностью не поправиться.

Вычленив отличающиеся фрагменты, Гарри принялся за выделение тех, что относятся к его крови и магии. Вновь пролистав справочник, он обнаружил главу, посвященною личностным цепочкам рун-покровителей. Несколько символов в ней зависели от дня, месяца и года рождения и вычислялись арифмантической формулой, другие выяснялись только ритуалом. И если в вычислениях он, скорее всего, сможет разобраться, то проведение ритуала было все еще довольно сложным действием для него. Слава Мерлину, что там не требовалось палочки - только кровь и пара зелий, которые, кстати, еще предстоит сварить! Об этом мальчик старался и вовсе не думать.

Время шло, он все больше и больше погружался в мир рун и сложных формул, высчитывая бесконечные варианты собственных рун, старясь соединить их в цепочку, подобную фрагменту со стен. Это оказалось на удивление интересно - и не известно почему, оттого ли, что это отвлекало его от тяжелых мыслей или просто потому, что к этому у парня лежала душа. А может, погружаясь в шуршащие листы древних фолиантов, он спасался от тишины, вновь сомкнувшейся над ним с уходом Лорда. Он даже пытался поговорить со змеями в садах Башни, но все было бесполезно - они или не хотели болтать с глупым двуногим не понимающим важности ежегодной линьки и создания хорошего гнезда для маленьких змеек, либо погружали его в быт и судьбу несчастной змеи, которой никто не помогает и запрягали мальчика носить им ветки для дома. Нет, первые пару часов это было даже забавно. Но когда Гарри осознал, что серьезно размышляет над тем тяжело ли высиживать яйца и получится ли это у него в будущем, понял, что сойти с ума можно и более традиционным способом.

Так что он решил попробовать пообщаться с книгами. Еще раз пролистав тетрадь Ровены, он убедился, что готового решения на ее листах нет, а если и есть, то он его без длительной работы не найдет, так что с энтузиазмом вгрызся в книги. Выискивать в горе текста кусочки личных записей было глупо - проще медленно переходя от записей экспериментов к формулам и обратно, достичь спрятанных записей и читать их в хронологическом порядке. От постоянного чтения у него болела голова, в дополнение к мышечным болям. Настроение было отвратительным.

А вот сегодня он проснулся в спальне необыкновенно счастливым. Сначала он не обратил внимания на иррациональность этого состояния - в последнее время он просыпался усталым, с ноющими тупой болью мышцами и ужасным настроением, так что ощущение легкости и безграничного счастья было настолько приятным, что искать его причины парню не хотелось. Но за завтраком, когда его настрой не испортило и обожженное горячим кофе запястье, и потом, полностью провалившийся эксперимент с рунами, он впервые задумался, что в нем было что-то не так. Во-первых, радостный настрой был каким-то отстраненным, словно приходящим извне, а во-вторых, он почему-то был направлен на довольство собой и своей внешностью, а Гарри раньше не замечал в себе подобных наклонностей - да и повода, пожалуй, не было…

Вновь и вновь концентрируясь на этом странном ощущении, Гарри сам не заметил, как все вокруг изменилось, и вместо светлой комнаты его Башни он оказался в отделанном темным деревом кабинете. Его длинные бело-серебристые пальцы, покрытые чешуей и заканчивающиеся темно-серыми, практически черными когтями, перелистывали пожелтевшие страницы древнего фолианта, а его губы еле слышно проговаривали ингредиенты очередного зелья, описанного в книге. И, что совершенно неожиданно, он понимал каждое слово, каждое действие в сложнейших рецептах и ритуалах, сопутствующих им. В его сознании, или даже, скорее, вокруг его сознания, витали мысли о том, что он уже полностью восстановился и что пора уже начинать действия, пронеслась быстрая мысль о том, что Червехвоста пока не стоит беспокоить - все равно эта крыса полностью бесполезна, а завтрашний ритуал стоит отложить, до того времени, как он сможет достать свежие ингредиенты, чтобы не было осечек, а Фенрир со стаей уже стоит у самого болота, чуя запах древней магии, источаемой этим замком и мерную пульсацию метки…

«Метка? Червехвост? Начинать действия?» - Гарри не понимал, почему в его сознании стали появляться эти, совеем не свойственные ему мысли, словно бы они были не его, чужие…

Внезапная догадка заставила его сжаться той частью сознания, что точно была его. Он задрожал, пытаясь исчезнуть из этого странного места.