Баронесса Настя - [59]
Но едва она задремала, как ей стало сниться: в Рыцарский зал во время обеда вошли два эсэсовца, и один из них, указав на Настю, произнес трубным басом: «Вот она, сержант Абросимова, хватайте её!» — «Я не пойду», — замотала головой Настя. Эсэсовцы громко закричали, — на этот раз противными визгливыми голосами: «Она — русская, слышите, — русская!..»
Анчар, лежавший на ковре у её изголовья, поднялся, — он, как всегда, слышал не только звуки, но и волнение души хозяйки. Он ткнулся носом в её руки, и Настя обхватила его голову, прижала к себе. Она сидела на диване, вновь переполненная тревожными мыслями. Все знали, как в Германии исполнялись приказы фюрера — без рассуждений, со слепым фанатизмом. Сейчас Гитлер бросил клич: «Германии нужны солдаты! Женщины, рожайте!», и на случных пунктах уже «выравнивалась» немецкая раса, зачинались чистые нордические арийцы. На роль «козлов» — производителей отбирались рослые здоровые парни в возрасте от двадцати до тридцати лет. Их кормили мясом, баловали шоколадом, вдоволь ублажали фруктами и овощами. Каждый из них принимал от четырёх до шести женщин в день. Акция эта не рекламировалась, но с немецкой пунктуальностью проводилась во многих землях Германии.
После ужина Настя вышла из зала и сразу же, пустив вперёд Анчара, почти бегом устремилась в подземелье к Соболеву. У самого входа она придержала шаг, успокоилась и в открывшийся проём входила не спеша, стараясь не выказать волнения.
Павел Николаевич встретил её словами:
— Я знаю, что вас тревожит угроза случного пункта. Если она надвинется, укроетесь у меня и будете жить до тех пор, пока фрау Мозель не отведёт беду. Но прошу запомнить один мой совет: никогда и никому, даже фрау Мозель, не признавайтесь, что вы — Настя Абросимова. Оставайтесь для всех Кейдой Функ, племянницей старого барона.
На столе дымилась сковорода с жареным картофелем, — пахло свиным салом, луком и томатным соусом.
— Вот ужин. Милости прошу.
Настя только что ужинала, но ей страсть как захотелось разделить трапезу с Павлом Николаевичем, посидеть за небольшим столом под лампой с розовато–бежевым абажуром, Павел Николаевич вынес из кухни железную миску с большим куском мяса и поставил её на пол, к ней без суеты, с достоинством направился пёс.
— Откуда у вас продукты? — я все думаю об этом. И не нужна ли моя помощь?
Павел Николаевич улыбнулся. И посмотрел на дальний затемнённый угол, противоположный тому, где находился вход для Насти. И точно откликаясь на взгляд хозяина, там послышались глухие звуки. Плавно отодвинулся камень–дверь, и в проёме показалась нарядная фрау Мозель. Она впорхнула бабочкой в комнату, обхватила Павла Николаевича за шею и поцеловала.
«…ребенок у меня будет от любимого человека…» — вспомнила Настя.
Она поднялась из–за стола, обняла фрау Мозель.
— Я рада, я очень рада… Мы все тут свои, близкие люди!
Вдруг, в одно мгновение она ощутила себя в полной безопасности. Она, конечно, всё поняла: капитан Соболев живёт тут два года, его берегут, хорошо кормят, ему создали условия для работы. Заботу о нем поручили фрау Мозель. Дальнейшее произошло само собой.
— Я бы хотел сегодня много говорить, ты дашь мне такую возможность? — обратился Соболев к фрау Мозель. Он показал на книжный шкаф, где на двух полках в кажущемся беспорядке было навалено множество приборов, лент, катушек, проводов.
— Вот она, моя механика, позволяет мне слышать все тайные беседы Ацера со своими друзьями. Ацер Функ — родственник Функов, но он же и их смертельный враг. Он член Нью — Йоркской ложи масонов, — она поставила перед ним задачу: учредить её филиал здесь, в нашем замке.
— А мы?.. А нас? — удивилась фрау Мозель.
— Вас — извести, под корень. Для этого он послал на фронт своего человека — в часть, где служит молодой барон. В удобный момент Вильгельма настигнет шальная пуля, и тогда Ацер вступит в наследство замком. Но теперь вот… Появилась Кейда.
— Ацеру доверяет Гитлер! — воскликнула Кейда.
— У Ацера везде свои люди — и в штабе вермахта, и даже под боком у фюрера, в его канцелярии. Ему будто бы помогает сама Ева Браун. Он как–то проговорился: «Всюду найдётся четвертушка или хотя бы восьмушка, а они — мои братья и помощники».
Во время одной пирушки Ацер рассказывал, что будто бы на солнце, в самом пекле, живут мельчайшие организмы. «Так и наши люди, — сказал затем барон, — они есть везде. Они окружают Сталина, Рузвельта и Черчилля, они стоят за спинами всех монархов мира. Они живут даже в таких агрессивных средах, какими являются франкистский режим и тайная канцелярия дуче. Мне стоит только свистнуть…»
Павел Николаевич не стал расшифровывать свою тираду, а Настя мало что поняла из сказанного. Однако про себя решила: «Успею, пойму, а пока возьму за правило: молчать и слушать, слушать и молчать».
Но мучительно волновавший её вопрос все–таки задала:
— Гости из России… Их, кажется, двое, они появились недавно…
— В России кишат масоны. Будьте осторожны и старайтесь понять их планы. Вот пока всё, а теперь будем обедать.
Похрустывал на зубах жареный картофель, аппетитно манили соленые грибки, салат из капусты с огурцами и помидорами, со свежей сметаной. Настя болтала о пустяках, но не могла приглушить в себе тайную тревогу за Владимира. Смутное недоброе предчувствие поселилось в душе. Поначалу она хотела поделиться им с Павлом Николаевичем, но, видя своих собеседников воркующими, занятыми друг другом, закрылась, спряталась.
«Оккупация» - это первая часть воспоминаний И.В. Дроздова: «Последний Иван». В книге изображается мир журналистов, издателей, писателей, дается широкая картина жизни советских людей в середине минувшего века.
Антисионистский роман-воспоминание о времени и людях, о писателях и литераторах. О литературных и не только кругах. И о баталиях, что шли в них.
Книга состоит из двух частей: очерка И. Дроздова «Тайны трезвого человека» и материалов Г. А. Шичко, раскрывающих разработанный им и проверенный на практике опыт, отрезвления алкоголиков. Писатель И. Дроздов первый описал опыт Г. А. Шичко и напечатал большой очерк о ленинградском ученом и его методе в журнале «Наш современник» (№ 2, 1986 г.) Здесь этот очерк дается в расширенном виде, в него вошли рассказы о современных отрезвителях, учениках и последователях Г. А. Шичко.Книга послужит ценным пособием для пьющих, желающих стать на путь трезвости, поможет инструкторам-отрезвителям глубже овладеть методом Г.
Третья книга воспоминаний Ивана Дроздова, отражающая петербургский период его жизни, по времени совпадающий с экономическими и политическими потрясениями в нашей стране.Автор развернул широкую картину современной жизни, но особое внимание он уделяет русским людям, русскому характеру и русскому вопросу.
При нерадивом отношении к своему здоровью можно быстро израсходовать жизненные силы, даже если человек находится в наилучших социальных и материальных условиях. И наоборот. Даже при материальных затруднениях, многих недостатках разумный и волевой человек может надолго сохранить жизнь и здоровье. Но очень важно, чтобы о долголетии человек заботился с молодых лет...
Роман — откровение, роман — исповедь русского православного человека, волею судеб очутившегося в среде, где кипели страсти, закладывались мины под фундамент русского государства. Автор создаёт величественный образ героя новейшей отечественной истории, его доблесть и мировая душа раскрываются в жестоких столкновениях с силами зла.Книга отсканирована и подготовлена для публикации в сети Интернет на сайте www.ivandrozdov.ru участниками Русского Общественного Движения «Возрождение Золотой Век» с разрешения автора.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.