Баронесса из племени волчиц - [15]

– Не получится, по бокам опять холодно будет, надо ещё двоих. Они будут лежать на тех, кто снизу, вот так!

– Как? – удивилась Анита, она даже подумать не могла, что её шутку Алита примет всерьёз. Но потом, вообразив подобную картину, захихикала. В середине этой поленницы из мужиков Анита представила Дороти. У этой пышечки было очень богатое воображение, но почему-то работающее в одну сторону, и всеми своими эротическими фантазиями Дороти делилась со своей подругой, но такого даже она придумать не могла. Алита, восприняв хихиканье Аниты по-своему, продолжила пояснять:

– Послезавтра праздник совершеннолетия, молодые охотницы, ну, доказавшие что они охотницы, выбирают себе загонщика и получают право на яйцо…

– Право на что? – не поняла Анита.

– Право на яйцо, – терпеливо пояснила Алита, – гурхи-самки уже почти высидели яйца. Охотница начинает кормить самку, вернее – угощать. И когда из яиц вылупляются маленькие гурхи, охотница берёт одного, а он первой кого видит…

– Ну да, эффект курицы и цыпленка, кого только что вылупившийся цыплёнок увидит, того и считает своей матерью и бежит за ней, – согласилась Анита. Алита возразила:

– Не совсем так, гурхи имеют разум, пусть не такой как у нас, но они всё понимают и знают, кто их мать. Бывает так, что к охотнице не идёт ни один маленький гурх. Тогда ей приходится ждать следующего сезона. А без гурха охотница…

– Будет загонщицей, – перебила Анита, Алита покачала головой:

– Нет, загонщики – это мужчины, а охотница без гурха – охотница с капканом. Она тоже может стрелять из лука, но передвигаясь на своих ногах, никого не догонишь и много не настреляешь. Вот они и ставят капканы.

– А из засады?

– Из засады большого зверя не убьёшь, они чуткие и обойдут затаившуюся охотницу. Разве что засада будет, когда антилопы с пастбища на пастбище переходят, тогда бегут, не разбирая дороги. Понятно? Так вот, послезавтра девушки, вернувшиеся со своей первой охоты с добычей, будут выбирать себе загонщика. Мы с тобой тоже будем выбирать, – Алита всё это сказал настолько серьёзно, что Анита снова захихикала:

– А если юноша, которого девушка выбирает в загонщики, не хочет всю оставшуюся жизнь согревать ей постель? И если он ни на что больше не годен, кроме как постель греть? Ведь загонщик тоже должен многое уметь… Ну хотя бы эту дичь загонять?

– Девушки и юноши ходят на охоту и раньше, но не сами, а с опытными охотницами. Они могут присмотреться друг к другу, если девушка видит, что не нравится юноше, она его себе в загонщики не возьмёт. Ведь загонщик не только постель согревает, но и закроет охотницу своим телом, станет на пути опасности, угрожающей той.

Анита согласно кивнула, что-то в этом было. И ещё она вспомнила, как загонщики встали перед машиной при нападении гугутанов. А Алита продолжала объяснять:

– Охотница должна быть уверена в своём загонщике как в себе, а он знает, что охотница не бросит его в беде и тоже будет защищать.

– А те бесхозные загонщики, что шли в общую палатку, в смысле, шатёр? Это как? – Анита посмотрела на большой шатёр. Алита так же обстоятельно ответила:

– Понимаешь, охотниц не так уж и много, даже если каждая возьмёт себе по два загонщика, лишние всё равно останутся. Но если они доказали, что могут быть загонщиками, не в водоносы же их переводить.

– Водоносы? – удивилась Анита. – А это кто? Я так поняла, что это те мужчины, кто не стал загонщиками, так? А если девушка не стала охотницей, то кем она будет?

– Ты правильно поняла, – кивнула Алита, – мужчины могут быть только загонщиками или водоносами. Девушка может стать охотницей или хозяйкой, но…

– У охотницы – загонщики, а у хозяйки – водоносы. Как-то у вас всё просто!

– Не совсем просто, Анита. Потерявшая своё оружие охотница, ну, нож, лук можно новый сделать, хотя потерять лук тоже позорно, становится «подающей стрелы» или просто подавальщицей. А это ниже загонщика. Любой загонщик, ну из тех, что не у охотниц, может её взять на время, как охотница загонщика.

– Для согревания постели, да? – хмыкнула Анита. Алита кивнула:

– И для этого тоже. Вот поэтому охотницы так берегут своё оружие, да и загонщики следят, чтоб их охотница не потеряла нож.

– Постой-постой, – Анита немного отстранившись, посмотрела на Алиту, – у тебя уже был нож и этот, на котором ты ехала. Но ты говорила, что это твоя первая самостоятельная охота. Как так получается – ты ещё не охотница, а это всё у тебя уже было?

– Все девушки, ещё не ставшие охотницами или хозяйками, считаются ученицами. Большинство из них хочет стать охотницами и очень немногие – хозяйками, те сразу отказываются от первой самостоятельной охоты. А я дочь вождя, и мама попросила Мастера сделать мне нож, а Коко, ну мой гурх… Я ухаживала за самками гурхов, когда они сидели на яйцах. Ухаживать за ними трудно, они очень капризные, когда высиживают, могут укусить, но меня к себе подпускают.

– Но ты же говорила, что охотница или кандидатка в охотницы кормит их, чтоб получить только что вылупившегося цыплёнка, ну гурхёнка, да? А тут ты говоришь что сама их кормила? – спросила Анита.

– Да, только не кормят – угощают и только последние два дня. Я же говорила – гурхи умные, самки понимают, что с охотницей их детям будет лучше. А я не только кормила, а и ухаживала, чистила, выносила всё… Ну чтоб гнездо было чистое. Делала я это с самого начала, ну, когда самки только сели на кладку, вот одна и отдала мне своего…