Барон по призванию. Путь дворянина - [96]

– Прозвище пришло из народа, – пожал плечами глава стражи. – Полагаю, из-за способа убийства. Все случилось в суде. Рассматривалось дело о налоговых махинациях или об отказе платить пошлину… Не помню, если честно. Суть в том, что, когда судья Д’оннстанн Игнран, да примет его святая Мидра, встал для оглашения приговора и велел всем присутствующим замолчать, некто с топором в руках выскочил из толпы, взобрался по трибуне и одним ударом отрубил голову служителю закона! Одним махом! Я в тот момент там не находился, к несчастью: пытался подавить беспорядки на площади у Столпов.

– У Столпов?

– Да, это замок бургомистра, что стоит над рекой на огромных колоннах. Вы, вероятно, видели его при въезде в город.

– Да, замечательное зрелище, я бы сказал, подчеркивает устойчивость и неколебимость здешней власти. А почему начались беспорядки?

Капитан замялся:

– Знаете, вечно находятся анархисты, недовольные действиями власти, подстрекатели. Вероятно, они и взволновали народ. Я продолжу, с вашего позволения. Итак, убийца проворно взобрался на трибуну из толпы и отсек голову судье Д’оннстанну. Мой человек рассказывает, что все произошло так быстро, что он даже не сразу заметил нападавшего, столь скоро он взбирался.

– А что потом? Сбежал? Сражался?

– Сбежал, – махнул рукой Тилльтон. – Воспользовался паникой в зале суда и неразберихой на улице. С тех пор и начали его звать Дровосеком. Из-за топора.

– Да уж, говорящее прозвище, – хмыкнул «коршун». – Что со вторым убийством? Тоже внезапно и молниеносно?

– Еще бы. Однако изощренней и гораздо более жестоко. Городского казначея звали Роберт Талльстаг. Он был человеком одиноким и не слишком приятным. Целыми днями отсиживался дома, приходил только на Совет раз в десять дней. А так, считал золото, вел учет городской казны, заполнял бумаги, рекомендовал повышать или понижать налоги… Счетовод, одним словом. Но он, как и я, задом почуял, что Дровосек на судье не остановится. Заперся в резиденции, взял в охрану несколько крепышей, и три дня о нем не было ни слуху ни духу. Тело нашли на четвертый.

– Как же его нашли? Кто-то зашел проведать? – поинтересовался Джоза.

– Нет, – напряженно рявкнул герр Фалк. – Убийца вывесил его обезглавленное тело из окна, высыпав сначала несколько мешков с золотом, чтобы моча и кровь счетовода стекали прямо на монеты. А голову насадил на пику флага, стоящего в кабинете жертвы, и выставил на всеобщее обозрение.

– Ничего себе. Серьезный подход к делу. С нотками художественного наслаждения, – прокомментировал «коршун» с сарказмом в голосе, но без тени веселья на лице. – Вашего Дровосека следует нарекать Живописцем или Художником.

– А вы все шутите, ваше благородие, – покачал головой капитан ореншпильской стражи.

– Зато мне не грозит сойти с ума от безнадеги.

Впереди показалась деревянная резная дверь, и хозяин дома первым вошел в свой кабинет. Решительно, одна эта комната компенсировала всю тяготящую пустоту дома: стены и шкафы были буквально завешаны и заставлены разного рода вещицами, как, например, изогнутая сабля, подвешенная за ремешок ножен, ритуальное ожерелье неизвестного Джозе восточного народа или небольшая статуэтка святого Мортеллиуса, занесшего меч над змеем, или портреты разных людей, от военных в доспехах до путешественников и священнослужителей в коттах и рясах. Посредине комнаты деловито стоял крепкий дубовый стол, но не он привлекал внимание, а обезглавленное тело, лежащее на нем грудью в положении сидя. Видно было, что человек удобно устроился на кресле-троне с высокой спинкой, но покой его прервали самым неожиданным образом. Большое багряное пятно подсохшей крови расползлось по всей поверхности стола и стекало на пол уже затвердевшими дорожками капель. Сразу за креслом-троном стоял еще один доспех, уже более современный, блестящий, с бацинетом с опущенным забралом.

– Вот таким я его и нашел, герр Джоза, – вздохнул капитан Тилльтон, с трудом не показывая отвращения к запаху. – Осмотритесь, может, чего найдете.

– Не будем терять времени, дорогой друг. Что вам уже удалось выяснить?

– Дайте подумать. – Тилль поскреб ногтями бородатый подбородок. – Позвольте сразу сказать, что тело Морта нашла Джиллиан сегодня рано утром, когда зашла спросить, не желает ли «господин капитан» завтракать по своему, то есть моему обыкновению.

– Но ранее вы сказали, что вашего двойника убили вчера вечером, – заметил Джоза.

– Да, уверен.

– Почему вы так решили?

Капитан стражи осторожно поднял курительную трубку, лежащую на столе рядом с телом, и показал агенту:

– Могу сказать, что Морт остался один сразу после вечерней молитвы, как раз когда солнце вот-вот должно было сесть, и вот что я заметил: мой покойный друг курил довольно часто, в отличие от меня. В то время как я выкуриваю по одной-две трубки в день, он пускал кольца почти все время, когда был свободен. Но взгляните в пепельницу: в ней использованного табака только на одну порцию. А теперь загляните в чашу трубки. Она забита. Иными словами, ночь еще даже не успела в полной мере вступить в свои права, когда мой двойник уже был мертв.

– Браво. Полезное наблюдение. – одобрил агент КОРШ. – Что-нибудь еще?