Барон по призванию. Путь дворянина - [24]

В дверном проеме стояла фигура, укутанная в красный плащ. Из-под которых виднелись кожаные сапоги с застежками на крючках. Дорогие. Ренфилд знал, что о человеке можно многое сказать по обуви – перед ним был не простой грабитель и не торговец.

– Эй, приятель, эта комната занята! – Ренфилд постарался придать уверенности голосу. Однако человек не вышел вон, а наоборот, сделал быстрый шаг вперед и захлопнул за собой дверь. Он подошел к кровати, схватил Ренфилда за грудки и ударил о стену так, что пыль посыпалась. Капюшон слетел с головы вторженца, и Ренфилд узнал смуглого горбоносого мужчину с разрезанной губой. Это был Корст Красный, тот, кто совсем недавно снял парня с петли на площади.

Мрак придавал лицу Корста особенно зловещее выражение, так что страх сразу разлился в груди Рена. Он беспомощно хватался за руку Красного Корста, тщетно пытаясь вырваться.

– Ты ходил в «Алмазный панцирь» той ночью? – коротко спросил атаман.

– Да, – ответил вор, едва касающийся пола пальцами босых ног. Рука сжимала горло парнишки, и тот едва выговаривал слова.

– Тебе было велено выкрасть «Алую слезу»?

– Да. – Ренфилд не медлил с ответами. – Ахтур скажал принехти эму медальон.

– Где. Шкатулка. – Рука Корста сжалась сильнее.

– У миня ие нетю. – Ренфилд давился, потому что пол вдруг начал уходить из-под ног.

– Врешь. Артур приказал тебе украсть «Алую слезу» без шума и пыли. Ты убил ювелира и украл диковину. Она стоит дороже, чем вся эта халупа и твои потроха. Мой человек следил за «Алмазным панцирем», он видел, как ты выбежал с ларцом в одной руке и с двумя «Алыми слезами» в другой. Несомненно, ты знаешь, что украл, и просто врешь мне. Спрашиваю последний раз перед тем, как вспорю тебе брюхо, крысеныш, и начну вытягивать из тебя кишки.

– Я ее выкинул. – В глазах у Ренфилда потемнело.

Рука Корста сжимала горло слишком сильно. Сердце колотилось, как бешеное. В свете луны блеснул изогнутый нож в свободной руке Красного.

– Клянуфь, я выкинул ларец! Он стучал и дергался, как еж! Я его выкинул!

– И куда же ты его выкинул, таракан?

– В ближайший от ювелилки канал! Прям туда выбросил!

Внезапно дверь открылась, и Корст, не отпуская Ренфилда, оглянулся. В комнату вошел Хульф с Лунным Серпом в руке. У него было спокойное, но строгое лицо. Фартук, измазанный жиром и забрызганный пивом, лысая голова, небольшое пузо… Те же привычные черты, но мягкость и доброжелательность исчезли. Внутри Медовара проснулся старый воротила, который когда-то давно поднял весь преступный мир Кронфеста на уши. В его глазах отражался мрак души, повидавшей боль и страх.

– Сегодня тебе здесь не рады, Корст. Уходи.

Красный ответил не сразу. Он отпустил парнишку, который с грохотом рухнул на пол, и подошел к Хульфу почти вплотную. Медовар был ниже Красного на полголовы, но явно шире в плечах.

– Мы ведем совместные дела, Корст. Тебе не стоит донимать моих друзей и устраивать расправы в моем заведении. Уходи, – настойчиво повторил Хульф.

Красный отступил в угол между окнами. Он все еще молчал, но Ренфилд уже знал, что Корст выбор сделал, как и Медовар.

На улице мелькнули тени, и через несколько ударов сердца в обоих окнах появились фигуры в черных капюшонах, но не такие, как тогда на площади во время казни.

Хульф был готов. Он сделал одно резкое движение рукой, и Серп выпрямился в тонкую острую рапиру, сверкающую серебряным лунным светом. Послышался дрожащий металлический звон клинка. Ренфилд догадался: диковина Медовара что-то шепнула хозяину на ухо, и бой начался.

Корст Красный сделал резкое движение туловищем, будто подался вперед, и ассасины, легко, как тени, спрыгнув с подоконника, бросились на Хульфа. Тот, заложив левую руку за спину, сделал сначала колющий удар, потом сразу же, в одно движение, рубящий горизонтальный. Убийцы растворились в воздухе, как клубы дыма. Воспользовавшись моментом, Ренфилд на полусогнутых ногах шмыгнул в коридор, а Хульф предусмотрительно подвинулся в сторону, тут же закрыв собой дверной проем.

Корст был укутан в плащ, и можно было увидеть только верхнюю половину лица, но и этого Хульфу хватило: брови Красного Корста дернулись, и Медовар предугадал удар. Вновь появилась фигура в плаще. Выпрыгнув буквально из воздуха, она нанесла два коротких удара тонким мечом и тут же испарилась, но рядом появилась вторая, с топором, и тоже попыталась достать Хульфа. Серп Луны делал свою работу быстро и четко. Гладкое, бритвенно-острое лезвие отражало удар за ударом, контратаковало.

Корст раскрыл пасть и зло, воинственно закричал, разрывая ночную тишь. Из окон выпрыгнули фантомы – один, второй, третий. Каждый из них наносил два-три удара и испарялся, а на его место вставал следующий. Убийцы сыпались с улицы снова и снова, едва не задевая Корста Красного, но комнатка оказалась слишком маленькой, чтобы Медовар мог столкнуться больше чем с двумя противниками сразу. А с двумя хозяин таверны справлялся легко и элегантно.

Как только дыхание Корста иссякло и его крик прекратился, ассасины тоже перестали появляться. Хульф зарубил последнего, поудобнее уперся ногами и направил оружие в сторону бандита.