Барнаульский натариз - [14]

(сухо) Пожалуйста, обеспечь условия для отдыха. И врача позови.

Деревенько щелкает каблуками и, бормоча что-то под нос, выкатывает Алёшу за кулисы.

(дав волю чувствам) Ники, что же теперь будет?

Николай заключает ее в объятиях и пытается утешить.

Николай: Будет, как Григорий Ефимович описывал: кочка, ветка, хвост.

Александра Федоровна пытается улыбнуться.

А в остальном сама видишь: (перечисляет) всенародное ликование, невиданное единение народа со своим монархом, союзники раскУпоривают шампанское, дядя Николаша седлает коня. (с деланным безразличием) Маленького, правда чуть не задавили, а так…

Александра Федоровна(не обращая внимания на его слова, тревожно): Наш Друг никогда не бросает слова на ветер. Эта война будет иметь ужасные, просто роковые последствия. Он всего не говорит, но…

Николай(перебивает): Пойми, Алекс, даже если наш Друг прозревает будущее, управлять им не дано ни ему, ни мне.

Александра Федоровна: Но не можем же мы сидеть, сложа руки!

Николай(чуть резче, чем обычно): Вы что предлагаете? Вычеркнуть Россию из мировой политики? Принять ультиматум Берлина? Разорвать отношения с союзниками? Допустим, я сделаю это. Знаешь, что произойдет на следующий день? (понижает голос) Нас с тобой удавят в спальне, как изменников. Тот же Николаша удавит. А союзники помогут – у них богатый опыт по части цареубийств. И все под восторженные крики толпы. (открывает окно) Слышишь? Так же будут кричать. Только еще громче.

Александра Федоровна(твердо): Я не боюсь смерти. Ты же знаешь…

Николай(резко): Нет, Аликс! Эту роскошь мы себе позволить не можем. Случись сие, немцы возьмут Россию голыми руками еще до холодов. Потому что воевать с ними будет обезглавленная деморализованная страна! (твердо) Не могу я в теплую могилку до срока соскользнуть. Если страна устремилась в пропасть, я должен идти туда первым. И ты со мной…

Смотрит на нее с немым полувопросом. Александра Федоровна прижимается к мужу, хочет сказать что-то важное, но ее останавливает бесцеремонный топот сапог Николая Николаевича.

Сцена третья.

Там же.

В левой половине сцены (где только что лежал Распутин) зажигается свет. В сторону императорской четы движется пестрая компания, в которой выделяются великий князь Николай Николаевич и французский посол Морис Палеолог. Николай и Александра Федоровна вынуждены разомкнуть объятия и занять соответствующие протоколу места.

Палеолог: От лица союзных государств уполномочен выразить безмерное восхищение! Агрессивные устремления германского политического класса получат достойный отпор! Европа вздохнет спокойно и вкусит достойные плоды мирного развития!

Свита аплодирует и радостно галдит.

Николай Николаевич: Я сегодня же отбываю в ставку. (патетически) Немец угрожает Парижу!

Пауза.

(игриво) А мы ему хвост подпалим в Восточной Пруссии – пускай повертится! (смеется)

Николай(холодно): Почему там? На Северо-Западном направлении войска в полной мере не развернуты, резервы в пути, разведданных явно не достаточно. И потом, защита сербов, как причина войны, подразумевает приоритетность австрийского направления. Наступление в Галиции со всей очевидностью…

Николай Николаевич(кричит): Ах, так! Тогда я слагаю с себя полномочия главнокомандующего и пойду драться с немцем простым солдатом!

Николай еле заметно морщится. Но дядю не прерывает.

(назидательно) Война – не дискуссионный клуб! Если главнокомандующий не вправе определять направление и срок наступления, он – падаль, а не главнокомандующий!

Палеолог(царю, вкрадчиво): Ваше Величество! Взоры всей цивилизованной Европы обращены сейчас к Вам! Заминка с наступлением в Восточной Пруссии грозит непоправимыми последствиями.

Николай(возражает): Солдатские жизни…

Николай Николаевич(перебивает): Пока я главнокомандующий, солдатские жизни вверены моему попечению! Бескровных войн история не знает. А тут на кону сохранение сердца цивилизации!

Палеолог(царю): Рискну показаться неучтивым, но не могу не напомнить: кредитные учреждения союзнической Франции были неизменно щедры. И, (мнется) между нами… мы же прекрасно понимаем, что французы и русские не стоят на одном уровне. России еще только предстоит блестящее будущее. И в данный момент французские потери (мнется) все-таки гораздо чувствительнее русских потерь.

Александра Федоровна бледнеет и стискивает руку мужа. Она с трудом сдерживает себя, чтобы не дать французу пощечину.

Николай Николаевич(беспечно): Да что там говорить! Наши молодцы в два месяца дойдут до Берлина! А коли не дойдут – вечная память! Похороним как героев. (подмигивает) А русские бабы нам новых богатырей нарожают.

Александра Федоровна(качнувшись): Господа, прошу меня простить. Я вынуждена вас покинуть. Мне нездоровится.

Стараясь сохранять царственную осанку, уходит в том же направлении, в котором ранее Деревянко увез Наследника. Среди свиты ропот: "Как можно?! В такой день!"

Николай(дяде): Хорошо. Пока ты главнокомандующий, я твои решения отменять не стану.

Николай Николаевич явно не улавливает зловещий подтекст царского "пока".

Николай Николаевич(рявкает): Виват Государю Императору Всероссийскому! Шампанского!