Барклай-де-Толли - [114]
Естественно, князь Шварценберг принялся упорно защищать свой план действий, но в конечном итоге было принято решение о том, что австрийский корпус графа фон Кленау, русские войска генерала графа Витгенштейна и прусский корпус генерала фон Клейста под общим командованием Барклая-де Толли будут атаковать французов в лоб с юго-востока. Таким образом, Богемская армия оказалась разделенной на три части: на западе находились австрийцы Гиулая, другая часть австрийской армии должна была действовать на юге между реками Эльстер и Плейссе, а остальная часть Богемской армии под начальством Барклая-де-Толли — на юго-востоке, между Дрёзеном и Хольцхаузеном.
Таким образом, под общим командованием Михаила Богдановича оказалось примерно 84 тысячи человек с 404 орудиями, и эти войска встали в две линии [23. С. 441–442].
4 (16) октября, еще до рассвета, войска Барклая-де-Толли начали выдвижение, и около восьми утра по французам был открыт сильный артиллерийский огонь. Авангардные колонны атаковали позиции противника.
Примерно в 9.30 войска генерала фон Клейста захватили деревню Маркклееберг. Затем была взята деревня Вахау, однако из-за наносящего большой урон огня французской артиллерии к полудню она была оставлена.
Упорнейшие бои шли за любую деревню на юго-востоке от Лейпцига. При этом обе стороны несли тяжелые потери.
На юге наступление австрийцев против Конневица не имело успеха, и после полудня князь Шварценберг направил один австрийский корпус на помощь Барклаю-де-Толли.
В районе трех часов Наполеон решил перейти в контрнаступление, направив кавалерию маршала Мюрата — порядка 10 тысяч сабель — на прорыв центра союзников у Вахау. Но это действие не имело успеха, равно как неудачей закончилась и попытка наступления корпуса генерала Лористона.
В это время на западе генералом Бертраном было отбито наступление войск графа Гиулая на Линденау. Зато на севере большого успеха добилась Силезская армия Блюхера. Не дожидаясь подхода Северной армии, прусский фельдмаршал отдал приказ присоединиться к общему наступлению на Лейпциг через Мёккерн, который защищали войска маршала Мармона. Но, в итоге, корпус последнего был смят и фронт французских войск севернее Лейпцига оказался прорван. Это отвлекло Наполеона от сражения в районе Вахау, и он «не смог прорвать фронт Богемской армии» [80. С. 677].
С наступлением ночи боевые действия прекратились. Несмотря на огромные потери, день завершился без особого преимущества для какой-либо из сторон.
В воскресенье 5 (17) октября к союзникам подошло подкрепление, и положение Наполеона стало очень тяжелым. Через взятого в плен австрийского генерала Максимилиана фон Мерфельдта он передал свои условия перемирия, однако командование союзников даже не удостоило императора ответом.
В целом же день этот прошел относительно спокойно, лишь на севере от Лейпцига пруссаки Блюхера, взяв деревни Ойтрицш и Голиц, вплотную подступили к городу.
А в два часа дня в деревне Зестевит собрался военный совет союзников. На этом совете генерал Беннигсен, совсем недавно прибывший со своей армией, заявил, что его солдаты слишком устали от долгого перехода и не могут немедленно включиться в сражение. Поэтому было принято решение возобновить общее наступление утром следующего дня.
Ночью Наполеон оставил свои старые позиции, защищать которые из-за недостатка войск ему было практически невозможно, и отступил к Лейпцигу. К этому времени у императора оставалось примерно 150 тысяч человек, тогда как силы союзников составляли около 300 тысяч человек. Несмотря на это, бои, начавшиеся 6(18) октября, были крайне ожесточенными и далеко не на всех участках удачными для союзников.
В 7 часов утра князь Шварценберг отдал приказ о наступлении.
На левом фланге австрийцы под командованием наследного принца Гессен-Гомбургского атаковали позиции французов под Дёлицем и Дёзеном. К 10 часам оба этих населенных пункта были взяты, но сам принц был тяжело ранен, и его заменил граф Коллоредо.
Потом французские войска были оттеснены до Конневица, однако Наполеон вовремя прислал две дивизии под командованием маршала Удино, и австрийцы были отброшены за Дрёзен. Повторно взять Конневиц им уже не удалось.
Одновременно с этим под Пробстхейде Барклай-де-Толли столкнулся с маршалом Виктором.
Как пишет Анри Лашук, «колонна Барклая-де-Толли около 8 часов утра выступила с исходной позиции. <…> Заняв Вахау и Либертвольквиц, она приблизилась к Пробстхейде — главному опорному пункту корпуса Виктора — и остановилась на дистанции пушечного выстрела от этой сильно укрепленной деревни» [80. С. 680].
Примерно в 14 часов войска Барклая-де-Толли начали штурм Пробстхейде, «однако артиллерия союзников не смогла проделать бреши в стенах укрепленного селения» [80. С. 682]. Понимая всю важность позиции при Пробстхейде, Наполеон лично отправился туда, а потом приказал бросить туда свою гвардию и гвардейскую артиллерию — около 150 орудий.
Подполковник И. Т. Радожицкий пишет:
«Большая союзная армия наступала на центр наполеоновой позиции, утвердившейся в Пробстхейде. Она успела только взять д. Хольцхаузен и Цукельхаузен, но не могла сбить французов с линии. В 2 часа пополудни пруссаки и австрийцы подступили к Пробстхейде, но были два раза отражены гвардией Наполеона при сильном огне с батарей. Тогда князь Шварценберг, видя, что невозможно поколебать твердый центр наполеоновой позиции, и щадя войска, выставил несметное число артиллерии, которая, охватив дугой верст на пять пространства, истребляла храбрейшие войска Наполеона. Его батареи хотя также были сильны, но из центра не могли отвечать с равным истреблением сосредоточенным на них выстрелам наших батарей. Наполеонова гвардия показала и здесь удивительный пример твердости: она даже покушалась идти на батареи, но гибельная картечь тогда еще опустошительнее смывала ряды храбрых. <…> Этот убийственный огонь артиллерии продолжался до ночи» [119. С. 274–275].
Нельзя отрицать то великое влияние, какое имеет внешняя природа на человека, причем не только в его первобытном состоянии, но и на всех ступенях его исторического развития. Так почему бы не взглянуть на всемирную историю человечества со стороны — например, глазами котов и кошек? Почему именно кошек? Да потому что коты и кошки сопровождали людей, этих рабов своих страстей и властелинов (как они сами считают) над всеми земными творениями, с самых давних времен. Они разделяли с ними наиболее печальные последствия их эгоизма, невероятные взлеты и падения, и именно они оказали самое большое влияние на историю всего человечества.
В книге показаны не самые красивые эпизоды из жизни таких признанных гениев, как Моцарт, Наполеон Бонапарт, Чайковский, Эйнштейн и др. Всех их можно осуждать или, напротив, оправдывать, превозносить или ниспровергать, но знать правду необходимо, потому что только это знание помогает лучше понять Величие и природу гениальности. Оборотная сторона личной жизни великих людей в новой книге из серии-бестселлера «Кумиры. Истории великой любви».
Можно сказать без преувеличения — это имя знакомо каждому российскому читателю благодаря книге Александра Дюма «Три мушкетёра». Однако оценки политической деятельности «Красного кардинала» до сих пор кардинально расходятся. Воспитанный Дюма «широкий читатель» традиционно относится к Ришелье враждебно, но профессиональные историки давно воздали должное силе и таланту этой личности, которой фактически в одиночку приходилось противостоять неприкрытой враждебности со стороны всего двора Людовика XIII. Между тем завоевания политики Ришелье оказали непосредственное влияние на ход истории всей Европы.
История — это то что случается с каждым из нас каждый день. Это так же и то, что определяет наши поступки, мировоззрение и жизнь здесь и сейчас. Из миллионов маленьких событий в прошлом складывается настоящее, поэтому история самая актуальная и интересная наука на свете. Эта наука о нас с вами — о людях! Самые невероятные приключения, головокружительные открытия, хитроумные интриги, настоящая отвага, верность, великая любовь — ничья выдумка не сравнится с тем, что случилось на самом деле. Человеческая история.
Пабло Пикассо — испанский живописец, основоположник кубизма, по опросу издания The Times 2009 года самый известный художник XX столетия. Однако, как было известно, ничто человеческое ему было не чуждо. Пабло Пикассо очень любил женщин. Как говорил он сам: «Я не стал дожидаться разумного возраста, чтобы начать. Если его дожидаться, именно разум может потом помешать». И прогулки по барселонским борделям он начал в 15 лет. Потом продолжил пополнять свой «донжуанский список» в Париже — признанной столице любви. Безусловно, женщины влияли на жизнь Пикассо, но еще больше он сам влиял на них.
Танго — это не просто движение под характерную музыку. Для тех, кто понимает, это некое таинство, которое нереально передать словами. И уж точно танго неправильно называть аргентинским, как это делают очень многие, ибо роль Уругвая в создании и продвижении танго была не меньшей, что и было официально подтверждено ЮНЕСКО в 2009 году. Танго с берегов реки Ла-Платы (Tango Rioplatense) по праву входит в список нематериального культурного наследия человечества. Книга Сергея Нечаева рассказывает об истории танго, о разных стилях и направлениях танго, о философии и психологии этого удивительного танца.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Валерий Тарсис — литературный критик, писатель и переводчик. В 1960-м году он переслал английскому издателю рукопись «Сказание о синей мухе», в которой едко критиковалась жизнь в хрущевской России. Этот текст вышел в октябре 1962 года. В августе 1962 года Тарсис был арестован и помещен в московскую психиатрическую больницу имени Кащенко. «Палата № 7» представляет собой отчет о том, что происходило в «лечебнице для душевнобольных».
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.
Книжечка юриста и детского писателя Ф. Н. Наливкина (1810 1868) посвящена знаменитым «маленьким людям» в истории.
В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.