Бард - [7]
А тогда я лишь пожал плечами и сказал что-то вроде того, что добывать трофеи для гильдии – мой долг, мне ничего не надо и все такое. Тибо посмотрел на меня с недоумением, потом усмехнулся и сказал:
– Конечно, это так. Но заметь – ты один со всего курса отправился в настоящую экспедицию, да еще совершенно самостоятельно! И ведь добыл действительно ценный трофей! Разве тебя не нужно поощрить за это?
Я снова лишь пожал плечами. А Тибо, сообразив, что имеет дело с наивным мальчишкой, быстренько заключил со мной очень простой договор. Мы условились, что я буду согласовывать с Тибо планы всех своих последующих экспедиций и принимать во внимание его пожелания относительно трофеев. А он в благодарность за это будет оказывать мне определенную помощь.
– Ну вот, например, – сказал Магистр, – тебе же нужно будет писать отчет об экспедиции? И он будет объемным, этот отчет, займет не одну страницу, так? А где ты его будешь писать? В общей спальне, где кроме тебя еще девять горлопанов? – спросил магистр. Я растерялся, поскольку подумать об этом еще не успел. Но, подумав, сообразил, что Тибо прав – мы жили в комнатах по десять человек, и там не то что отчет писать, иногда разговаривать было невозможно – приходилось кричать, такой шум стоял. С удовольствием наблюдая мой растерянный вид, Тибо заключил: – Ну вот. А я смогу устроить тебе отдельное помещение. Квартиры магистра, конечно, не обещаю, но каморку на чердаке гарантировать могу. Как, по рукам?
Он еще спрашивал! В те времена отдельная каморка казалась мне непозволительной роскошью, пределом мечтаний. Пораженный щедростью магистра, я лишь кивнул в ответ.
– Отлично! – обрадовался Тибо. – Только маленькая просьба, – добавил он на прощание. – Когда закончишь отчет, покажи его сначала мне, ладно?
С того дня Тибо стал моим покровителем. И Хуго, как бы сильно он ни ненавидел меня, посрамившего «прагматиков», оставалось держать свое недовольство при себе.
Написание отчета действительно оказалось делом непростым, но очень увлекательным. Днем я проводил время на занятиях, а по вечерам в своей собственной «квартире» – малюсенькой каморе под крышей академии – писал отчет. Принявшись за этот труд, я обнаружил, что мне не хватает знаний для того, чтобы грамотно описать все увиденное и пережитое мной. Например, проходя через край, населенный скотоводами-дайками, я имел возможность наблюдать их свадебный обряд, который теперь и описывал. Но я не знал, как, например, называются жилища дайков, старшины их поселений, некоторые предметы быта, оружие. Через земли скотоводов я шел быстро – мне нужно было торопиться на отплывающий корабль, поэтому многого узнать просто не успел. А без этих знаний отчет выглядел убого; получалось что-то вроде: «Тот мужчина, который был в деревне самый главный, взял ту штуку, на которую был прикреплен тотем племени, и произвел ею круговое вращательное движение». Мне и без гадалки было ясно, что совет наставников разорвет меня за такой отчет. Приходилось восполнять пробелы в своих знаниях.
Старый книжный червь, хранитель библиотеки бард Серго Ажан, уже привык к моим ежевечерним визитам, даже стал благосклонен ко мне. А покровительство Тибо еще и добавило этой благосклонности, поскольку вызванный к казначею хранитель во время разговора о том, что «надо бы посодействовать этому резвому мальчику», то есть мне, ухитрился выпросить у нашего торговца какую-то сумму на ремонт библиотеки. Так что Ажан меня теперь встречал с распростертыми объятиями и даже позволял брать некоторые, не особо ценные книги к себе в каморку.
Каморка была моей особой гордостью, моим обиталищем, моим личным пространством. Здесь хранились мои вещи, на стене висел купленный у дайков охотничий лук, здесь за своим собственным письменным столом я проводил ночи напролет за чтением и писанием отчета. Стол этот со временем оказался завален бумагами, книгами, закапан свечным воском, кое-где присыпан хлебными крошками и залит вином – остатками поспешных трапез. Как выяснилось позже, это было его нормальное состояние.
Помимо необходимых мне знаний в своих изысканиях я открыл и множество других, не нужных мне на тот момент, но чрезвычайно увлекательных сведений. Порою, увлекшись чтением очередной книги, я совершенно забрасывал отчет и возвращался к нему лишь тогда, когда дочитывал эту книгу. Так, например, меня увлекли «Описание обычаев драконов Диких земель», «История некромантии», «Интриги королей орков», да и многое другое. Благодаря этим, вновь приобретенным знаниям я совершенно случайно получил небольшой заработок, который мне весьма пригодился.
В то время я был увлечен одной молодой особой, что служила в магической лавке в районе ремесленников. Несмотря на свою занятость отчетом, я то и дело сбегал в город, дабы повидаться с этой особой, даже ухитрялся писать ей восторженные стихи и передавать в небольших, но каллиграфически выписанных записках. Девица меня своим вниманием не баловала. Насколько я понимаю, она обладала кое-какими магическими способностями (иначе просто не могла бы работать в той лавке) и мечтала выйти замуж за дипломированного мага. А маги, как известно, к бардам относятся с легким презрением, как к несостоявшимся магам, магам-недоучкам, магам-неудачникам. Это, конечно, в корне неверно, но таково их расхожее мнение. Вот и девица хоть и принимала мои записки, маленькие подарки, но провожать домой себя не позволяла, а уж сходить со мной на танцы – и подавно не могла. В расстроенных чувствах после неудачного свидания я отправлялся в небольшую таверну неподалеку, где, если водились деньги, выпивал кружку-другую пива.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Лучших из лучших призывает Ладожский Князь в свою дружину. Из далеких селений спешат на его зов избранные. Но полон путь опасностей и неведомых страхов – лесные и водяные духи, нечисть и оборотни заступают дорогу отважным избранникам Князя. Далеко, за грань реальною, за кромку мира уходят герои, чтобы отобрать жертву у всесильного и безжалостного Триглава. Есть ли что-то на свете, чего не одолеют бесстрашные витязи Белеса? Все осилит отважное и любящее сердце, когда впереди его ждет светлая ЛАДОГА.
И весёлое ж место — Берендеево царство! Стоял тут славный град Сволочь на реке Сволочь, в просторечии — Сволочь-на-Сволочи, на который, сказывают, в оны годы свалилось красно солнышко, а уж всех ли непотребных сволочан оно спалило, то неведомо… Плывут тут ладьи из варяг в греки да из грек в варяги по речке Вытекла… Сияет тут красой молодецкой ясный сокол Докука, и по любви сердечной готова за ним хоть в Явь, хоть в Навь ягодка спелая — боярышня Шалава Непутятична…Одна беда: солнышко светлое, катавшееся по небу справно и в срок, вдруг ни с того ни с сего осерчало на берендеев — и вставать изволит не вспозаранку, и греть-то абы как.
В этом мире на равных сосуществуют эльфы, орки, вампиры, оборотни, люди, рожденные в нем, – и люди, занесенные в него из далекого будущего.Здесь воюют беспрерывно, а ненавидят с наслаждением и со вкусом – северные земли напирают на южные, люди и оборотни грызутся, как одержимые, а представители Старших народов плетут хитрые интриги, намереваясь поставить, наконец, на место представителей народов Младших.Здесь начинается история лихого парня по прозвищу Квазимодо – бродяги, авантюриста, непревзойденного бойца и ловкого вора.
Они приходили с моря, воины, не знавшие ни жалости, ни страха смерти. Пестрые паруса их драккаров заметны были издалека. И когда такой парус поднимался над горизонтом, жители прибрежных селений в страхе бежали, спасая свою жизнь. Об их отваге, мужестве, жестокости и ярости ходили легенды. Они жили войной и ради войны. Их хранили суровые асы. Им помогали светлые альвы и темные йотуны. Их души уносили с поля боя златокосые валькирии. Их называли героями и варварами, пиратами и волками Севера. Но сами они звали себя — Викинги.