Барбаросса - [3]

Если честно сказать, то нужным я оказался только РСХА, а вот для НКВД я оказался именно тем, кто задарма хлеб государственный ест. Вот тут уж извините, если и я и ем чей-то хлеб, то только гестаповский с абверовской колбасой. Я не думаю, что я единственный сотрудник НКВД в Германии. Но я НКВД не подчинённый, а вот как другим сотрудникам? Мне их просто жалко. Расстреляют ни за что, ни про что.

Иван Грозный, казнивший цвет нации, оставил после себя Великую Смуту. Что оставят после себя большевики? То же самое. Будет великая Смута, когда низвергнут большевистских царей и на смену им придут те, кому они не давали развернуться. Но потом, потому что сейчас, перед лицом фашистской опасности должны сплотиться все люди России, как бы кто ни относился к большевикам. И победа будет за нами. Наше дело правое. Сначала мы осудим фашизм, а потом осудим и коммунизм. А это может произойти тогда, когда наша Россия будет выглядеть проигравшей в очередной мировой войне. Только принесёт ли это очищение России? Есть большие сомнения в этом. Новые революционеры пойдут по тому же пути и будут разрушать всё, что было создано, а потом… Как же избежать этого?

– … я верю в гений фюрера, – как будто издалека доносился голос Шнеемана, возвращавший меня к действительности, – мы докладывали в верховное командование о десятках тысяч сосредоточенных у границы самолётах, танках, артиллерийских системах, огромном количестве личного состава, готового воевать на чужой территории и малой кровью. А мы им навяжем войну на их собственной территории, к чему они совершенно не готовы. Мы их будем разделять на отдельные подразделения, и оставлять без связи. Советские командиры инициативные люди, но инициативу из них выбили палкой и расстрелами. А без связи и указаний сверху они вообще становятся недееспособными. Наступать нет сил и отступать нельзя. Вот и будут они сдаваться целыми частями, подтверждая превосходство немецкого порядка перед русской неорганизованностью. И, кроме того, русские свято верят в то, что пакт о ненападении – это как охранная грамота от нашего нападения. Цивилизованные люди могут отступать от нравственности в отношениях с дикарями, чтобы приобщить их в лоно цивилизации.

Я слушал Шнеемана и представлял его с выпученными от удивления глазами, когда какой-нибудь русский мужик перепояшет его оглоблей вдоль спины в порядке учёбы поведению в гостях.

Глава 3

Через месяц я был выписан из госпиталя и вернулся в Берлин.

– Коллега Казен, – приветствовал меня Мюллер, – вы появляетесь всегда тогда, когда вы как никогда нужны. Вы мой главный советник по русским вопросам, и я попрошу вас срочно подключиться к разработке инструкций отделениям гестапо для работы в русских населённых пунктах. А сейчас мне нужен блиц-ответ на мой блиц-вопрос. Как мы должны вести в России, мягко или жёстко?

– Взвешенно, господин бригадефюрер, – сказал я.

– Действительно, блиц-ответ, – сказал Мюллер, – а не дадите ли краткое разъяснение?

– Пожалуйста, – сказал я, – наши предки решили жестокостью покорить Россию и получили разгром на Ладожском озере. А ведь они могли бы достичь более значительных успехов, если бы стали устанавливать торговые отношения с древними руссами. Наполеон, понёс цивилизацию в Россию. Чем это закончилось, всем понятно. Монголо-татары расчленили Русь, завоевали её и отдали под управление русских князей. Сами получали ежегодную дань и из всех завоевателей были самыми успешными.

– Странно, коллега Казен, – задумчиво произнёс шеф гестапо, – вы, похоже, говорите, что мы потерпим неудачу в России?

– Смотря какие цели мы будем ставить перед походом в Россию, господин бригадефюрер, – сказал я. – Если мы найдём союзников в России, то мы обязательно победим.

– Каких союзников мы можем найти среди унтерменшей? – спросил Мюллер.

– Среди унтерменшей не найдём, а среди русских и малых народов у нас может быть немало союзников, – сказал я.

– Хорошо, коллега Казен, – сказал шеф, – мы ещё вернёмся к этому вопросу.

Москва как будто забыла о Фреде. Мария молчала. В воскресенье я съездил в Либенхалле и с удивлением узнал, что радистка нашла себе работу и уехала к новым хозяевам, за ней даже приезжал дворецкий какого-то барона. И радиста забрали. Я представляю людей, которые создавали оперативные позиции в Германии. Сейчас их допрашивают в НКВД с применением пыток. Уж кого, а заплечных дел мастеров в России всегда было хоть отбавляй. Все секретари парторганизаций и члены парткомиссий были специалистами пыточных дел по моральным казням людей, которые вступали в партию только для того, чтобы выжить. Патриоту не нужно быть членом партии, чтобы доказать свой патриотизм или взяться за самое нужное дело для России, за которое и платят копейки, но оно очень нужно и патриоты это сделают. Неужели Суворов или Кутузов должны быть членами ВКП (б), чтобы им можно было доверить командовать огромными соединениями людей?

До начала войны остаются считанные дни, а я не имею никакой связи. Миронов здесь появиться не может, потому что снова сидит где-нибудь в лагере или уже расстрелян с сохранением факта расстрела в тайне от родственников.