Баопу-Цзы - [83]

Шрифт
Интервал

Если он не будет владеть методами вхождения в горы, то ему достанется много горя от горных духов: нечистые нави обрушатся на него, хищные звери станут нападать на него, водяные гады станут жалить его, змеи и прочие гады будут язвить его, так что у него будет много возможностей умереть, не от одного, так от другого.

Иногда методы продления жизни начинают практиковать слишком поздно, когда ущерб, понесенный организмом, уже слишком велик и его нельзя восполнить. Или бывает и так, что польза от восполнения еще не стала окончательной, а человек снова делает нечто вредное и сводит все на нет; в таком случае что можно предпринять, чтобы преодолеть последствия такого вреда, и на основании какого резона можно ожидать тут продления жизни?

Бывает и так, что человек в старости начинает практиковать Дао-Путь и становится бессмертным, а бывает и так, что человек с молодости практикует Дао-Путь и не становится бессмертным. Почему? Иногда человек уже стар, но поскольку полученной им при рождении пневмы много, то и ущерб, понесенный его организмом, невелик. А раз ущерб невелик, то его легко восполнить. А раз его легко восполнить, то можно и обрести состояние бессмертного.

Но бывает и так, что человек молод, а полученной им при рождении пневмы мало. Раз пневмы мало, то и нанесенный ей ущерб велик. Раз ущерб велик, то его трудно восполнить. А раз его трудно восполнить, то нельзя и стать бессмертным.

Ведь гибискус и ива таковы, что когда их выращивают, то они прекрасно растут: пригнут их к земле — они растут, пустят параллельно земле — они тоже растут. И в жизнеспособности ничто не превосходит эти деревья. Но вот вы сажаете их в землю очень неглубоко, лишь едва прикрыв корни землей. Тогда очень скоро их кора начнет трескаться, листва опадет, они накренятся и упадут. Даже если их пестуют плодородной землей и поливают родниковой водой, они не могут не засохнуть и не погибнуть, ибо их корни не укрепились как следует. Поскольку им в таком случае не удается произвести новые ростки и побеги, их соков не хватает, чтобы получить новый запас жизненной силы.

Тело, которое человек получает при рождении, таково, что ему легко нанести ущерб, но трудно вскормить и выпестовать. В этом отношении оно далеко уступает тем двум деревьям. А симптомов болезней человека во много раз больше, чем трещины на коре, увядание, потеря листвы и падение. Средств заботиться о теле так мало, а средств причинить ему вред так много! И насколько же легче человеку умереть!

Принципы дыхательных упражнений основываются на том, чтобы выдыхая старое, вдыхать новое и таким образом взращивать пневму при помощи пневмы. Но если пневма уже сильно истощена, то ее трудно взрастить. Принципы приема снадобий таковы, что принимая их, люди используют кровь, чтобы восполнять кровь. Но если кровь уже сильно обеднена, то ее ущерб трудно восполнить.

Когда человек бежит стремглав, его дыхание становится прерывистым и его легкие то совсем пустеют, то вновь наполняются. Когда человек насильственно изматывает свое тело, то дыхание его мало-помалу укорачивается и его пневма несет ущерб. Лицо тогда теряет свой цвет и лоск, кожа становится сухой и шершавой, губы бледнеют и вены обесцвечиваются. Все черты сглаживаются, и тело слабеет и увядает. Это признак уменьшения крови. Два этих типа признаков относятся к тому, что вовне. Но они свидетельствуют о том, что и духовный корень вянет внутри. И если человек не обретет наивысшего снадобья, то спастись ему не удастся.

Таким образом, положение, при котором человек начинает практиковать Дао-Путь, но не завершает практику, заботится о жизни, но все равно умирает, обусловлено отнюдь не тем, что человеку не хватает жизненной силы крови и пневмы. На самом деле в таком теле погибли сам корень и сам источник, производящий и пневму, и кровь: корень засох, остались одни ветки. Это все равно что окунуть факел в воду — огонь погас, но факел продолжает дымиться. Или это подобно тому, как дерево срубают, но его побеги и листья продолжают расти. Горение прекращается и дерево засыхает не потому, что нет дыма или листьев, а потому, что уже раньше погибло то, благодаря чему только и возможны и дым, и листья. Мирские люди обычно считают первый день недомогания за день начала болезни. Точно так же день, когда пресеклось возрастание пневмы, может считаться первым днем гибели тела.

Люди боятся только ветра и стужи, жары и сырости. Но они не понимают, что ни ветер и сырость, ни стужа и жара не могут причинить никакого вреда крепкому и здоровому организму. Следует опасаться только того, что организм уже опустошен и пневмы осталось мало. И если это так, то человек не сможет устоять против вредных воздействий, и они непременно скажутся на здоровье его внутренних органов.

Что здесь можно привести в качестве примера? Представим, что есть несколько человек одинакового возраста и одинакового состояния здоровья. Количество имеющейся у них еды также одинаково. И вот все они зимой попадают в пустыню. Стоят трескучие морозы. Ночь. С неба падает белый снег, под ногами скрипит темный лед. Пронизывающий ветер продувает насквозь, завывая в ночи. На губах нарастает льдистая корка, и они стынут и мерзнут. Среди этих людей непременно найдется один, чувствующий внутренний холод. Но отнюдь не обязательно оттого, что он болен. И не потому, что пневма холода сосредоточилась именно там, где стоял он, а не другие. Просто в его теле присутствовала некая непереносимость холода.


Рекомендуем почитать
Беседы о живописи монаха Ку-гуа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Нефритовая Гуаньинь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Новые записи Ци Се, или О чем не говорил Конфуций

Вашему вниманию предлагается перевод и исследование сборника коротких рассказов и заметок в жанре бицзи, принадлежащего перу известного китайского литератора XVIII века Юань Мэя.Рассматриваемая коллекция рассказов и заметок Юань Мэя известна под двумя названиями: "О чем не говорил Конфуций" (Цзы бу юй) и "Новые [записи] Ци Се" (Синь Ци Се). Первоначально Юань Мэй назвал свой сборник "О чем не говорил Конфуции", но, узнав, что под этим названием выпустил сборник рассказов один писатель, живший при династии Юань, изменил наименование своей коллекции на "Новые [записи] Ци Се".Из 1023 произведений, включенных Юань Мэем в коллекцию, 937 так или иначе связаны с темой сверхъестественного.


Приключения четырех дервишей

ББК 84 Тадж. 1 Тадж 1П 75Приключения четырех дервишей (народное) — Пер. с тадж. С. Ховари. — Душанбе: «Ирфон», 1986. — 192 с.Когда великий суфийский учитель тринадцатого столетия Низамуддин Аулийя был болен, эта аллегория была рассказана ему его учеником Амиром Хисравом, выдающимся персидским поэтом. Исцелившись, Низамуддин благословил книгу, и с тех пор считается, что пересказ этой истории может помочь восстановить здоровье. Аллегорические измерения, которые содержатся в «Приключениях четырех дервишей», являются частью обучающей системы, предназначенной для того, чтобы подготовить ум к духовному развитию.Четверо дервишей, встретившиеся по воле рока, коротают ночь, рассказывая о своих приключениях.


Подарок наблюдающим диковинки городов и чудеса путешествий

Абу Абдаллах Мухаммед ибн Абдаллах ибн Баттута ал-Лавати ат-Танджи по праву считается величайшим путешественником мусульманского средневековья. За почти 30 лет странствий, с 1325 по 1354 г., он посетил практически все страны ислама, побывал в Золотой Орде, Индии и Китае. Описание его путешествий служит одновременно и первоклассным историческим источником, и на редкость живым и непосредственным культурным памятником: эпохи.


Благословение Заратуштры (Африн-и-Зартукхшт)

Предлагаемый Вашему вниманию короткий текст называется «Африн-и-Зартукхшт». Номинально он относится к авестийской книге «Афринаган», к которой примыкают в качестве приложения так называемые «Африны» (Благословения). Большая их часть составлена во времена Сасанидов на среднеперсидском языке, вероятно, самим праведным Адурбадом Мараспэндом, но «Африн-и-Зартукхшт» примыкает к этим текстам только по схожести названий. Разница же в том, что это именно авестийский текст, составленный в древности на обычном языке Авесты, кроме того, он не соотносится ни с одним из известных сейчас Афринаганов (специальный авестийский ритуал) и, вероятнее всего, является фрагментом более обширного, но не сохранившегося авестийского текста, который входил в 11-й наск Авесты – «Виштасп-Саст-Наск».