Банкротства и разорения мирового масштаба. Истории финансовых крахов крупнейших состояний, корпораций и целых государств - [2]

Разорители и разоренные

Все связано со всем.

Кто-то разорился без посторонней помощи, кому-то помогли это сделать.

В любом случае, казалось бы, ясно, кто пострадавший – разорившийся.

Однако если речь идет о крупном состоянии, круг пострадавших обычно включает гораздо большее количество людей. Ведь у разорившегося были кредиторы. Таким образом, разорившийся, неспособный вернуть долги, сам становится разорителем. И формула «товар – деньги – товар» превращается в формулу «убытки – долги – убытки».

Кредиторы бывают не только у людей, но и у компаний, и у государств. Значит, если разоряется компания, страдают другие компании (партнеры, банки, инвесторы и т. д.). А если разоряется государство? За примером далеко ходить не надо – достаточно вспомнить 1998 год.

Последствия разорения – как круги по воде.

Или как порочный круг.

Сломанная скамейка

От сумы да от тюрьмы не зарекайся.

«Разорение», «крах» – понятия эмоциональные и не совсем точные. Ну что это такое – крах? Это когда все идет наперекосяк, трещит по швам, летит в тартарары, катится в пропасть?.. А разорение? Что – в пожаре сгорело все имущество миллиардера, его фабрики провалились сквозь землю, а деньги из банка украли воры?

Если излагать события подобным образом, объяснения с кредиторами потребуют слишком много времени.

Поэтому в сухом и точном (хотя и малопонятном) языке юристов есть такое понятие, как «банкротство».

Этот термин родился в Италии в Средние века, на заре товарно-денежных отношений. В числе его «предков» французское слово banqueroiite, которое, в свою очередь, происходит от итальянского bancarotta, – от banca (банк) и rotta (сломанный). (Rotta – это искаженное латинское rupta (от rumpere – ломаться), а словом banca, от которого произошло слово «банк», в Средние века именовали скамью менялы (трейдера или брокера, как его назвали бы сейчас). И если этот «банкир» терял деньги, которые ему доверяли негоцианты, скамейку ломали, а недобросовестного заемщика объявляли банкротом.

Трудно сказать, сколько сил надо приложить, чтобы сломать скамейку. Но сегодня, чтобы компания была объявлена банкротом, надо немало потрудиться. Придется пройти длительную процедуру, которая повлечет за собой кучу последствий. Если использовать закон правильно, ни жизни, ни личному имуществу банкрота может ничего не грозить.

Бывают и случаи недобросовестного банкротства – ради обмана кредиторов.

Все пропало, или Ничего не потеряно

И хотя мы не господа положения,

но по положению мы – господа!

Люди разоряются по-разному.

Одни делают это легко и красиво – так же, как наживали состояние.

Для других это настоящая трагедия, конец света. Третьи просто переходят в новое качество и начинают новую жизнь, наживая новые состояния – уже в другой области. А кто-то уходит в небытие.

Между прочим, среди героев этой книги только один не пережил разорения. Большинство же относились к поворотам судьбы философски, а некоторые, по всей видимости, даже с живым любопытством.

Возможно, потому, что люди эти теряли не копейки какие-нибудь, а целые состояния, либо заработанные собственным горбом, либо доставшиеся от предков. Это были сильные люди, потомки сильных людей.

А может быть, все дело в том, что многие из них знали две простые истины: ничто не вечно под солнцем и нельзя строить свой дом на песке.

Знали, что деньги приходят и уходят.

Что земное богатство – песок.

И если потеряно земное богатство, это еще не значит, что все пропало.

Самое важное осталось.

И это главное, чему можно научиться у многих героев книги.

Часть 1 Фортуна переменчива

Тысячи старателей столбят участки, но лишь немногим удается найти золотую жилу. Каждый год создаются тысячи предприятий и тысячи разоряются.

Экономика – не точная наука. А бизнес – вообще не наука. Можно окончить Гарвард, прочитать массу книг, пройти кучу тренингов и с треском провалить дело. А можно иметь неполное среднее, принципиально не читать газет, не смотреть Bloomberg и получать свои барыши. Бизнес – это искусство. Но для успеха одного таланта мало – нужна еще и благосклонность Фортуны.

А дама эта, как известно, отличается непостоянством. Сегодня, казалось бы, удалось схватить удачу за хвост и деньги сыплются как из ведра, но вдруг что-то меняется – и золотой дождь иссякает.

Крах рискованного предприятия никого не удивляет. Но и честная игра может закончиться проигрышем. Однако честный проигрыш, в отличие от сомнительной победы, вызывает уважение.

Скользкое золото

Эдвин Дрейк (Edwin Laurentine Drake, 1819–1880)

В 1859 году пробурил первую нефтяную скважину. Разорился, играя на бирже на повышение курса акций нефтяных компаний.

– Что это такое? Грязь? – спросил стоявший на краю ямы Дрейк.

– Твое состояние! – ответил мастер.

150 лет назад, в июне 1859 года, никому не известный Эдвин Дрейк по прозвищу Полковник пробурил первую нефтяную скважину, основав тем самым новую отрасль промышленности. Чуть позже уже признанный авторитет нефтедобычи Эдвин Дрейк стал первым маклером Нью-Йоркской фондовой биржи, специализирующимся на акциях нефтяных компаний. Чтобы стать настоящим нефтяным генералом, Эдвину Дрейку оставалось лишь научиться делать на нефти деньги. Но сливки достались другим.