Банковская тайна времен Оранжевой революции - [7]

Польза от поездок была как минимум в том, что международные инвесторы с удовольствием скупали на внешнем и внутреннем рынках государственные облигации Украины. В 2003 году были размещены десятилетние евробонды на миллиард долларов с рекордно малой доходностью 7,65 % годовых. В марте 2004-го удалось выйти на еще более низкую ставку — 6,875 %, под которую правительство привлекло 600 млн. долл. Даже в канун выборов, летом 2004 года, инвесторы купили пятилетние еврооблигации Украины еще на 500 млн. долл.

Нерезиденты активно заводили валюту в Украину, конвертировали ее в гривну и покупали ОВГЗ и НДС-ОВГЗ, вложив в эти бумаги за год 407 млн. долл. Никто из них не допускал и мысли, что намеченные на осень выборы могут хоть как-то помешать развитию экономики или пошатнуть курс гривны. В это не верили и в правительстве. Эксперты всех уровней в один голос утверждали, что экономика и политическая сфера страны живут отдельно друг от друга.

Аналитики Нацбанка прогнозировали, что за последние три-четыре месяца из страны уйдет валюта максимум на миллиард долларов. Это была довольно пессимистичная оценка. Она учитывала тот факт, что под конец 2004 года условия работы на внешних рынках уже ухудшились. К осени упали цены на металл и химическую продукцию, резко сократив прибыли украинских предприятий. По итогам девяти месяцев 2004 года доля экспорта в ВВП сократилась до 56,8 %. Промышленное производство начало постепенно замедлять рост.

И все же, базис роста экономики, созданный по итогам девяти месяцев 2004 года, оказался более чем основательным. Учитывая такой задел, нельзя было даже предполагать наступление кризиса в экономике. Денег в банковской системе было более чем достаточно, и снижение валютных поступлений экспортеров не могло стать катализатором осеннего финансового кризиса. Только с января по сентябрь НБУ выкупил почти 4,6 млрд. долл., эмитировав взамен 25 млрд. грн. В другой стране такой приток денег в финансовую систему привел бы к масштабной инфляции. Однако экономике Украины настолько недоставало денег, что она без вреда для себя впитала почти половину. Вторую собрал Нацбанк — он регулярно откачивал из системы избыточную ликвидность.

Учитывая, что НБУ выкупил 4,6 млрд. долл., угрозы для финансовой системы не было даже в самых страшных прогнозах. Правительство и Национальный банк уверенно смотрели в будущее. Признать, что прогноз об оттоке максимум миллиарда долларов был ошибочным, пришлось лишь в конце октября под давлением совершенно неожиданных обстоятельств.

Финансовый кризис осени 2004 года спровоцировали исключительно политические факторы. Экономика страны и банковская система в тот период демонстрировали очень хорошие показатели. Они гарантировали, что год закончится хорошо, даже если динамика производства в осенне-зимний период окажется вялой. Сбить положительные тренды смогли лишь неосторожные заявления политиков, попытки создать автономные республики в составе Украины и призывы забирать деньги из банков, контролируемых олигархами из противоположного лагеря. Не будь всего этого, финансовая система пережила бы даже типичные для периода выборов волнения на валютном рынке, а также временный недостаток гривны на счетах.

БЕЗГРАМОТНОСТЬ — ГЛАВНЫЙ СИСТЕМНЫЙ РИСК

В конце одного анекдота про врачей звучит замечательная фраза: «Состояние пациента стабильное, но тяжелое». Именно такой диагноз можно было поставить банковской системе, которую в конце 2002 года Сергей Тигипко принял от Владимира Стельмаха. На первый взгляд, в подконтрольном НБУ секторе был порядок, но в глубине развивался целый ряд опасных срытых тенденций.

Как известно, хронические проблемы банковской системы долгое время не видны. На поверхность они выходят только тогда, когда рушится банк. До этого процессы могут идти десятилетиями, а среднестатистическая продолжительность формирования банковских проблем составляет три года. На протяжении трех лет постепенно выдаются невозвраты, за счет новых долгов погашаются старые, повышается процентная ставка по привлечению, сокращается «длина» депозитов, увеличивается разрыв по срокам между активами и пассивами, и уже перед самой развязкой учредители выводят свои деньги, потому что предвидят неминуемый крах. Такие процессы в украинской банковской системе наблюдались десятками. Именно поэтому мы и говорили, что в целом состояние системы было стабильным, но у отдельных учреждений — тяжелым.

Зная это, наша команда разработала Комплексную программу развития банковской системы на два года и начала ее выполнять. Уже к середине 2004 года самые значительные факторы риска либо были устранены, либо не несли особой опасности. Банковская система вступила в кризис ноября-декабря 2004 года, имея большой запас прочности.

Только перечисление проблем в 2003 году занимало ни один печатный лист бумаги. Прежде всего, нас волновало несоответствие в темпах роста активов и капитала банков. Почти отсутствовали системы корпоративного управления и контроля рисков, особенно валютных и ликвидности. У регулятора не было полной информации о состоянии банков, подтвержденной аудиторами. Массово выдавались кредиты связанным лицам. Большая часть топ-менеджеров в системе имела крайне низкую квалификацию. Остро стояла проблема малых банков, в которых все перечисленные трудности существовали одновременно. Отдельные учреждения занимались отмывочными операциями на широкую ногу и многие — время от времени. Не был налажен контакт между НБУ и саморегулирующими организациями — Ассоциацией украинских банков и Киевским банковским союзом. Отдельной проблемой являлось состояние Ощадбанка. Наконец, сам Нацбанк был не готов к наступлению кризисных ситуаций.