Банкир в XX веке - [235]

^гКлуб политической и бизнес-элиты, существующий исключительно для проведения ежегодного торжественного ужина. - Прим. ред.

Осуществив объединение зданий Центра и земельного участка, ранее принадлежавшего Колумбийскому университету, Дик Велл и я были преисполнены радости, поскольку мы достигли целей, которые были сформулированы всего лишь три года тому назад. Мы преобразовали РГИ в более активную, агрессивную компанию и резко повысили ее потенциал. Теперь настало время приступать ко второй части нашего плана -рефинансированию Центра.

Наша идея заключалась в том, чтобы обеспечить поступление наличных денег через ипотеку Рокфеллеровского центра, предлагаемую публике путем продажи Трастового инвестиционного фонда недвижимости (ТИФН). Основная часть средств от продажи ТИФН публике, что, как мы ожидали, принесет 1,3 млн. долл., должна была использоваться для финансирования других приобретений с целью дополнительно повысить ценность РГИ. При наличии достаточного времени до наступления срока расчета по нашим инвестициям мы смогли бы получить дополнительный доход, который требовался моей семье. Этот план представлялся весьма разумным, его только нужно было провести в жизнь. ^f

КАТАСТРОФА В РАЮ

На пути реализации нашего плана стоял трастовый комитет - хранитель подавляющего большинства акций РГИ ⁸⁰ . Трастовый комитет представлял собой группу, состоявшую из выдающихся личностей, председателем которой был Р. Мэннинг Браун, председатель исполнительного комитета «Нью-Йорк лайф»; другими членами группы были Уильям Дж. Боуен, президент Принстонского университета; Ханна Грей, президент Чикагского университета; Джордж Патнам из «Патнам фандз» и Джон Уайтхед, бывший старший партнер и сопредседатель «Голдман Сакс».

Приобретение земельного участка у Колумбийского университета, модернизация зданий Центра и проведенная нами стратегическая диверсификация увеличили оценочную стоимость РГИ с 600 млн. до почти 740 млн. долл. за три коротких года. Акции РГИ составляли более половины чистой стоимости активов трастовых фондов 1934 года. Трудность заключалась в том, что доходность была гораздо меньшей по сравнению с доходностью многочисленных других активов в составе трастовых фондов. Правление РГИ под давлением семьи и трастового комитета приняло постановление о выплате небольших дивидендов на обыкновенные акции в 1981 году, что затем было быстро увеличено до 18 долл. за акцию в 1984 году, однако, вероятно, и этого было недостаточно. Несколько членов семьи даже настаивали, что пришло время продать Рокфеллеровский центр.

Чтобы разрешить вопрос при наличии всех этих различных точек зрения, Дик и я посчитали целесообразным проинформировать правление РГИ и трастовый комитет относительно деталей наших планов по поводу ТИФН и того, как это повлияет на будущие доходы, рост стоимости акций и дивиденды. Мы знали, что наши идеи столкнутся с серьезной оппозицией, однако верили, что наши планы являются здравыми и разумными и мы сможем убедить сомневающихся в их ценности. Соответственно, мы запланировали специальное заседание правления РГИ, на которое пригласили трастовый комитет, на уикенд 28-31 марта 1985 года; заседание должно было состояться в Канил-Бэй, в принадлежащей моему брату Лорансу резиденции Рокрезорт на острове Сент-Джон, на американских Виргинских островах.

Мы организовали чартерный рейс принадлежащего «Чейзу» реактивного самолета и отправили трастовый комитет, правление РГИ, несколько занимавших руководящие позиции служащих РГИ и нескольких гостей, включая Майкла Дэвид-Уэйла, старшего партнера «Лазар фрер», являвшегося инвестиционным банкиром РГИ, на Карибы. По пути самолет совершил посадку в Принстоне с тем, чтобы забрать Билла Боуена, члена трастового комитета, в отсутствие председателя Мэннинга Брауна, у которого была терминальная стадия ракового заболевания.

Хотя Билл был членом трастового комитета в течение ряда лет, я не очень хорошо его знал. По образованию он был экономистом, и в должности президента достиг великолепных результатов в деле реорганизации финансового фонда Принстонского университета, а также в деятельности по укреплению профессорско-преподавательского состава и совершенствованию учебных программ. Боуен был близок к моим братьям Джону, который оставил университету значительную сумму в своем завещании, и Лорансу, который также был весьма щедр по отношению к своей альма-матер. Полет продолжался пару часов, на протяжении которых мы с Боуеном дружелюбно беседовали друг с другом. Хотя трастовый комитет уже знал о предложении, касающемся ТИФН, Боуен не дал мне никаких сигналов о том, что у него есть опасения или даже какие-то четкие мнения относительно этого плана.

Заседание в Канил-Бэй оказалось катастрофой.

Дик и я знали, что мы не имеем поддержки, по крайней мере, со стороны двух из других пяти членов правления РГИ. Джордж О'Нил, муж моей племянницы Эбби, и Уильям Паундз, исполнительный глава семейного офиса, думали, что план является «слишком рискованным». Их беспокоила продолжающаяся неликвидность акций РГИ, и они считали, что затея с ТИФН приведет к дальнейшей задержке выплаты больших дивидендов семье.