Бандиты Чикаго - [29]
Утро вступило в свои права, когда мы с Гарри ушли из негритянского квартала. Терпкое воспоминание о белой ночи в черном квартале еще долго будет жить в моей памяти...
Я сейчас расскажу о ней.
Глава 13
Исповедь черного гангстера
Очень низкий домик на одной из улиц около Большого Бульвара... У порога два-три негритянских семейства, по-видимому, в полном составе: отцы, матери, негритята. Взрослые говорят между собою шепотом... дети и подростки играют в лошадки, издавая громкие крики. В "цветном квартале" ложатся спать очень поздно. Уже давно пробило полночь.
Ах, этот "цветной квартал", - говорят в Чикаго.
"Человек, который убивал" на ходу вежливо приветствовал негров, говоря им: good night!
С тех пор, как мы вышли из театра, я впервые услышал звук его голоса, так как до сих пор, во время ходьбы, говорил большей частью Гарри, почти полушепотом. Он, по-видимому, побуждал "цветного" гангстера поделиться своими тайнами.
В течение всего времени, по дороге от театра до этого домика, я шагал рядом с его "подругой". Она только смеялась наивным ребяческим смехом, обнажая свои великолепные зубы. Она избегала говорить со мною.
Эта молодая негритянка, которую мне бы следовало изучить, является весьма знакомой фигурой в барах черного квартала. "Перипатетичкой", т.е. странствующей "философкой", зовут ее. Это у нее часто останавливался "человек, который убивал" - иногда ради удовольствия, иногда ради безопасности. Он, несомненно, думал, что это благоразумнее, чем останавливаться у доброй миссис Элизабет Вернет, в самом роскошном отеле "Нью-Отель-Винсенз", в роскошном постоялом доме, где можно встретить ниццских смуглянок!
Но вот темный коридор и в конце его, на первом этаже, квартирка из двух комнат - насколько я могу судить.
У входа меня тошнит: едкий, неопределенный запах, смесь вонючего керосина или бензина с запахом горячего сала и пота. Гадкий, противный для европейца запах, преследующий меня и по сей день так же, как и та кошмарная ночь, которая иногда кажется мне нереальной, фантастической, но которая все же была наяву.
И, действительно, в настоящем моем рассказе о похождениях среди бандитов Чикаго есть так много экстраординарного, кажущегося почти фантастическим, что иногда можно подумать, что все это не соответствует правде, преувеличено, искажено...
Однако это все - правда, настоящая жизненная правда!
Роман, написанный жизнью, самой неприкрашенной жизнью, а не фантазером-писателем, часто кажется измышлением, фантастикой.
Мне, переживающему свои авантюры среди чикагских бандитов, тоже иногда кажется все нереальным, я начинаю не верить своим ушам и глазам...
Вот почему везде, где возможно, я стараюсь точно отмечать дату, место происшествия, имена и фамилии персонажей, но иногда мне, по понятным причинам, приходится опускать их.
Все, что мне удалось видеть, слышать и чувствовать, столь чуждо нашему понятию, столь не поддается нашему жизненному восприятию, даже в отношении мира криминальности, что можно подумать, будто я пишу романтическую историю бандитизма в Чикаго. Но, однако, я не романтик и желаю быть только верным, беспристрастным репортером, записывающим только то, что видели его глаза.
- Лучше иди спать... Мне нужно поговорить с этим человеком.
"Человек, который убил" произнес эти слова с властностью самца и с нежностью любовника.
Маленькая негритянка тотчас же послушалась. Спустя некоторое время из соседней комнаты стало доноситься ее короткое дыхание, а потом через несколько минут раздался резкий серебристый смех. Она, может быть, грезила во сне о вечере в театре, о "Глории Свэнсон" из бара... Изумительная "танцовщица", которая, как утверждают, была в начале своей карьеры чистильщицей сапог в отеле Дрэйка.
Но мне некогда размышлять о негритянке... перед моими глазами находится таинственный негр, замешанный в тяжелых трагедиях. Нелегко было заставить говорить его. Потребовалась вся дипломатия Гарри и его тонкое знание негритянской души (он долго жил в Южных Штатах, где много негров), чтобы негр решился отвечать на мои вопросы.
Комната, где мы сидели, была бедно обставлена и, если судить по обилию пыли в углах и на стенах, наша прекрасная спящая соседка не очень-то любила работы по домашнему хозяйству.
Но так как она - женщина и притом еще негритянка, то есть вдвойне кокетлива, по сравнению с белой, - то и несла заботы об элегантности. Я заметил на стенах несколько гравюр, которые продаются на Улуэртзах - на знаменитых базарах - по 5 и 10 центов. Базары эти хорошо известны всем, кто бывал в Америке. Дальше на стенах красовались два колье с жемчугом, того же происхождения, и ширма с отпечатком патриотизма, так как она изображала известного государственного деятеля, президента Мак-Кинлея, над головой которого имелась надпись в виде кольца, говорившая о том, что золотошвейка оплакивала трагическую смерть этого деятеля.
"Человек, который убивал" положил на столик одну из тех маленьких трещоток, которые раздаются в ночных кабачках, чтобы гости могли шумом, производимым этими трещотками, выразить свое великое удовольствие. Негр несколько раз брал игрушку и хлопал ею.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра?Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.
В номере:Денис Овсянник. Душа в душуИгорь Вереснев. Спасая ЭрикаОксана Романова. МощиТатьяна Романова. Санкторий.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.
Загадка сопровождает карты Таро не одну сотню лет. А теперь представьте колоду, сделанную из настоящего золота, с рисунками, нанесенными на пластины серебром. Эти двадцать две карты смело можно назвать бесценными. Стоит ли удивляться, что того, кто владеет ими, преследует многовековое проклятие…