Бандитский Петербург - [15]

Суд над «попрыгунчиками» был скорым и суровым. Бальгаузена и Демидова расстреляли, не приняв во внимание их социальное происхождение, чувство юмора и изобретательность… Что же касается Маньки Соленой, то говорят, что, отсидев, она работала в ленинградском трамвае кондуктором…

Гораздо более жестким по сравнению с Бальгаузеном был знаменитый питерский бандит Иван Белов по кличке Ванька-Белка, его уголовный стаж также начался еще до 1917 года. Белка стал одним из самых первых послереволюционных «самочинщиков». Вокруг него довольно быстро сложилась шайка человек в 50, ядро которой составляли десять опытных уголовников. Обычно они под видом чекистов или агентов угрозыска вламывались в какую-нибудь богатую квартиру и изымали ценности, избивая или убивая хозяев в случае малейшего сопротивления. Иногда их наглость доходила до того, что бандиты оставляли хозяевам безграмотные расписки-повестки, в которых предлагали жертвам явиться для дальнейшего выяснения всех вопросов на Гороховую, 2, где в то время базировалось питерское ЧК… Банда Белки не гнушалась грабить даже церкви, хотя позже, после арестов, многие из бандитов требовали себе священников для исповедей, уверяя милиционеров в своей глубокой религиозности… Поскольку за Белкой и его людьми тянулся уже достаточно густой кровавый след, за них принялись всерьез – к середине 1920 года многие кореша Белова уже сидели за решеткой, однако взять самого Ваньку никак не удавалось. Говорили, что Белка, зная о том, какая охота на него началась, стал предпринимать контрмеры. Его бандой занимался агент угрозыска Александр Скальберг, который считал, что сумел завербовать одного из ближайших сообщников Белова. Этот «завербованный» прислал однажды Скальбергу записку, в которой приглашал на встречу в Таировом переулке – недалеко от Сенной, известной своими «малинами» и притонами. Скальберг пошел на встречу и нарвался на засаду – четыре бандита оглушили его, связали, пытали, а потом убили, разрубив на части… Убийство это исполнила личная «бригада ликвидаторов» Белки – Сергей Плотников, Григорий Фадеев, Василий Николаев и Александр Андреев по кличке Сашка-Баянист. Коллеги погибшего Скальберга сумели взять эту милую компанию почти сразу после убийства агента угрозыска – когда Скальберг пропал, товарищи обнаружили в его квартире в кармане пиджака записку с приглашением в Таиров переулок… Эту четверку без проволочек расстреляли, а между бандой Белки и чекистами началась самая настоящая война на истребление в стиле классического вестерна. Розыск Белки возглавил Иван Бодунов, о котором позже Юрий Герман напишет повесть «Наш друг Иван Бодунов» – (еще позже режиссер Алексей Герман снимет по мотивам этой повести замечательный фильм «Мой друг Иван Лапшин»), Белов понимал, что кольцо вокруг него начинает понемногу сжиматься, и решил «лечь на дно» в одной из «малин» на Лиговке. Оттуда он продолжал руководить бандой, давая своим «подопечным» указания, а иногда и лично принимал участие в «делах». Всю осень 1920 года чекисты гонялись за бандой, несколько раз им удавалось сесть ей на хвост и даже вступить в огневой контакт, но Белов уходил. За осень 1920 и начало 1921 года в перестрелках погибли пять милиционеров и четверо бандитов – среди них приближенный Белова Антон Косов по кличке Тоська Косой. Банда начинала разваливаться. Белка понимал, что самое разумное в сложившейся ситуации – срочно уходить из города, но он рассчитывал на последний «фартовый куш», ему нужны были деньги, чтобы скрыться, а фарт все не выпадал… Ванька нервничал, пил запоем, все больше зверел… К весне 1921 года на счету его банды было уже двадцать семь убийств, восемнадцать раненых и больше двухсот краж, разбоев и грабежей… В это время тезка бандита чекист Бодунов внедрялся подряд во все притоны Сенной и Лиговки, выдавая себя за уголовника – с его внешностью и знанием «блатной музыки» задача была посильная. Бодунову повезло – в одном шалмане он сумел-таки раздобыть адрес лежбища Белки – Литовский проспект, 102. Более того, Бодунов узнал день, когда на этой «малине» должен был пройти воровской «сходняк». Дом на Лиговке взяли под круглосуточное наблюдение. После того, как вся банда собралась, притон оцепили… Погулять как следует Белову с друзьями на этот раз не дали. Шалман решено было брать штурмом. Но хоть бандиты и были почти поголовно пьяны или «под кайфом» – «на шухер» они поставить человека не забыли. Поэтому неожиданного захвата не получилось. Завязался настоящий бой, о котором долго еще вспоминали потом по всем питерским притонам: «Прогудело три гудочка и затихло вдали… А чекисты этой ночкой на облаву пошли… Оцепили все кварталы, по малинам шелестят. В это время слышно стало – где-то пули свистят… Как на нашей на малине – мой пахан отдыхал… Ваня, Ванечка, роди-и-май… Звуки те он услыхал…» Ну и так далее. Белка с «братками», понимая, что терять ему нечего, отстреливался с отчаянием обреченного, но его фарт уже кончился. В той перестрелке погиб он сам, его жена и соучастница и еще десяток бандитов. Со стороны милиции погибло двое. После того, как главари были перебиты, остальные уркаганы сдались… Большинство из них были расстреляны по приговору суда…