Бандит - [6]

В участке все было так же, как прежде: у дверей тянулась очередь страждущих получить паспорт, да у плинтуса, не обращая внимания на большое количество публики, полз, пошевеливая усами, бесстыжий, как ресторанная шлюха, таракан.

В кабинете двое ментов в рубашечках цвета застиранного неба жрали бутерброды и запивали их теплым кофе из термоса. Участковый посадил Валерия за стол и стал заполнять какие-то бумажки.

— Ну что, гражданин Нестеренко, что будем дальше делать? Тунеядствовать будем или про совесть вспомним?

— Работать.

— Это хорошо. И где же мы работать будем? На завод пойдем или в метростроевцы? Родине нужны молодые сильные руки.

— Мороженое буду продавать.

Лицо участкового вытянулось.

— Мороженое? Это в будке сидеть?

— Зачем в будке? Своя фирма будет. Изготавливать буду мороженое и продавать.

Челюсть участкового отвисла.

— Фирма? — сказал он. И обернулся к трескавшему бутерброды оперу:

— Нет, вы слышали, Сергей Никодимыч! В стране идет падение производства, мозги утекают на Запад, вон, вчера по телевизору говорили — газопровод в Коми лопнул, а тут сидит молодой, сильный бугай и говорит, что он будет продавать мороженое! И тебе не стыдно, Нестеренко?

— Когда я людям шеи ломал по вашему приказу, — осклабился Валерий, поднимаясь и направляясь к выходу, — мне и то было не стыдно, а чего мне за мороженое-то стыдиться?

— Это где же это тебе Советская власть приказывала шеи ломать? — завизжал участковый.

— А в Афгане, — бросил с порога Валерий.

Два дня ничего интересного в жизни Валерия Нестеренко не происходило. Он съездил в ту фирму, адрес которой дали ему в Архангельске. Англичане с ужасом оглядели его бритую башку и синяк под глазом, но по врожденной вежливости ничего не сказали, а согласились продать оборудование, если будут деньги. Они даже позволили Валерию покопаться, под строгим присмотром, в опытном образце, и Валерий так живо в нем покопался, что чуть не сломал какой-то регулятор, и только бдительный надзор сероглазого англичанина спас русского медведя от перспективы уплаты солидного штрафа.

Валерий получил проспекты фирмы и белую книжечку с описанием технологии. Вечер он провел у приятеля, переводя инструкцию, — у самого Валерия с английским было слабовато, дари он и то знал лучше. А потом Валерий съездил к пятидесятилетнему мужику-бухгалтеру, которому он пару раз здорово помог в лагере. Бухгалтер временно подвизался сторожем в пятой городской больнице. Они провели целый вечер, высчитывая, какая должна быть цена мороженого, чтобы покрыть издержки и выплатить ссуду, и размышляя, кто бы мог предоставить кредит проворовавшемуся бухгалтеру и двадцатипятилетнему парню, только что отсидевшему по 201-й. Бухгалтер — а звали его Сергей Данилыч — налил Валере полный стакан водки и сказал: — Не рыпался бы ты, Валерка. Чем больше рыпаешься, тем раньше утонешь.

Вернулся Валера домой в час ночи, немного пьяный и злой. Саше Шакурову Валера больше не звонил.

А на следующее утро, в восемь, в коммуналке раздался звонок, и соседка Люба постучалась в дверь Валерия.

— Валера, тебя!

—Да.

— Сазан? Это Сашка. Я тебе вчера весь день звонил, где тебя носит? Я достал тебе ссуду. Понял? Бери паспорт, бери документы, какие у тебя есть, надевай лучшие шмотки и дуй ко мне. Поедем вместе.

Через полчаса Валерий звонил в дверь Сашиной квартиры. Шакуров стоял в прихожей уже одетый, в сером элегантном костюме и легком плаще. От него пахло утренним кофе и дорогим одеколоном. В проеме стояла его жена — с волнистыми длинными волосами и офомными глазами за стеклами черепаховых очков.

При виде Валерия Саша остолбенел и выронил из рук «дипломат».

— Валера, — сказал он замогильным голосом, — я же просил быть во всем лучшем!

— Это мое лучшее.

— Лучшее? Эти драные кроссовки — твое лучшее? А синяк под глазом? Ты думаешь, кто-то даст ссуду в пятьдесят тысяч долларов человеку с таким синяком под глазом?

— Синяк под глазом должен был быть у тебя, — проговорил негромко Валерий.

— Ах да, — Шакуров смутился.

— Но все равно. Ты помыться мог?

— Я помылся.

— Валера, но от тебя как от козла воняет! Ира, правда от него воняет? Валера, познакомься, это моя жена Ира.

— Очень приятно, — сказал Валера.

— Нет, ты меня убьешь! — воскликнул Шакуров, хватаясь за голову.

— Быстро в ванну!

И он начал сдирать с Валерия его кожаную куртку.

— Ирочка, достань мой черный костюм! И Бога ради, носки! Ты посмотри, они у него оранжевые!

— Это только один оранжевый, — возразил Валерий, — а другой черный.

— Вы не успеете, — сказала Ира.

— Вам назначено на десять.

— Не успеем, — согласился Шакуров, останавливаясь. — О Господи, мы не успеем. Пошли!

Шакуров заскочил на мгновение в ванну, и приятели побежали вниз, к белой «Волге»-пикапу.

— Возьми, — сказал Шакуров, трогаясь с места, и сунул в руки Валерия белый баллончик.

— Это чего?

— Дезодорант, горе мое луковое! Не то что это тебя спасет, но все-таки…

— А куда мы едем? — спросил Валерий спустя пять минут, когда Шакуров, дергаясь, стоял в утренней пробке на Таганской.

— Объединение «Аврора». Очень милые люди. Зовут Юрий Сергеевич. Иванцов. Они вообще-то тоже по оргтехнике — мы вроде как их дочерняя компания.