Банда «Зоопарк» - [43]

– Чем крупнее магазин, – улыбнулся полковник, – тем больше в нем разброс цен и тем больше возможностей для переговоров. Мистер Ферчайлд уплатил мне за оловянный сервиз меньше, чем цена, которую я установил вначале. Да я и не рассчитывал получить эту сумму. Мы просто пришли к дружескому взаимопониманию.

– Но я не могу понять, – продолжал Сэлмон, – почему, если я покупаю не для миссис Сэлмон, то не должен платить установленную цену, а если для нее, то должен покупать не торгуясь?

– Вы в любом случае можете торговаться, – сказал Рокбрюн, – и я советую вам торговаться. Просто когда человек что-то покупает для жены, он не старается сделать покупку подешевле.

– Но вы сказали: «Если бы я покупал не для своей жены», – настаивал Сэлмон.

– Простите, мне не следовало бы говорить об этом, – извинился полковник. – Но раз уж я начал, позволю себе объяснить подробнее. Разумеется, чисто теоретически. К вам это не относится, ведь вы только что приехали. Вы знаете, что сюда приезжают развлечься богатые люди. Представьте, что кому-то из них повезло в казино или он благодарен даме, которая составила ему здесь приятную компанию, и он дарит ей какую-нибудь дорогую безделушку. Потом он уезжает к себе, скажем, в Бельгию или Бразилию. А через неделю эта драгоценность опять украшает витрину ювелира.

– Мне это непонятно, – признался Сэлмон.

– Девушку интересуют деньги, а не драгоценные камни, поэтому она продает со скидкой свои украшения тому же ювелиру, у которого они были куплены. Это примерно как при оптовой торговле. Хозяин магазина возвращает свою вещь и свою прибыль. Девушка тоже неплохо зарабатывает. Все остаются довольны.

– О, Господи! – воскликнул Сэлмон. – До такого рэкета даже американцы еще не додумались!

Он прикидывал, успел ли полковник заметить, как он договаривался с девушкой за соседним столиком. А Рокбрюн обдумывал, знает ли Сэлмон, что он засек его переговоры. В наступившей за столиком тишине шум и болтовня вокруг казались еще громче. Рядом с их столиком прошли три длинноволосых бородатых парня в грязных джинсах и широкополых шляпах. Вместе с ними была хорошенькая босоногая девушка с грязными спутанными волосами. Они остановились неподалеку, разглядывая нарядную толпу. Хиппи явно были довольны собой и впечатлением, которое им удалось здесь произвести.

Глядя на девушку, Сэлмон почувствовал внезапную вспышку желания, но тут же неохотно отвернулся и встретил взгляд рыжеволосой проститутки. Ее глаза недвусмысленно говорили: «Я все поняла. Не беспокойся. Я пойду с тобой, как только ты освободишься». Он подумал, что, в конце концов, она выдурит у него какое-нибудь украшение и дальше все произойдет, как рассказывал француз.

Прервал затянувшееся молчание Ферчайлд.

– Как фамилия этого торговца? Флорент? Кажется, с ним связана какая-то недавняя история с похищением?

Рокбрюн осторожно кивнул. Он наслаждался красотой этого вечера и открывшимся с террасы прекрасным видом.

– Да. У него похитили девятимесячного ребенка, – неохотно сказал он.

– Бог мой! – воскликнул Сэлмон. – Вы, лягу… французы, – у него едва не вырвалось слово «лягушатники», – импортируете даже американские преступления!

– Это, скорее, был французский, вариант, – сказал Рокбрюн. Ферчайлд лениво оглянулся и поймал умоляющее выражение глаз юной блондинки, смотревшей прямо на него. Он почувствовал желание ответить на этот немой призыв, но тут же взял себя в руки.

– В другой раз, сестричка! Когда ты не будешь охотиться в паре, – пробурчал он.

– Это немецкие девушки, – сказал полковник. – Самые красивые птички прилетают сейчас на Ривьеру из Германии.

– Клиентура месье Флорента? – деланно безразличным тоном спросил Сэлмон.

Полковник только улыбнулся.

– Я не помню подробностей этого похищения, – сказал Ферчайлд, – помню только, что с ним были связаны какие-то ужасные обстоятельства.

– Мать ребенка – вторая жена Флорента, – сообщил Рокбрюн. – Эта девятимесячная девочка была ее первым ребенком. Муж намного старше ее – ей примерно двадцать пять, а мужу – около шестидесяти. Ребенка похитили среди бела дня в нескольких ярдах отсюда. Все произошло словно по мановению волшебной палочки – только что он был здесь, а в следующее мгновение исчез.

– Его увезли в автомобиле? – спросил Ферчайлд.

– Непохоже. Во всяком случае, в тот момент на улице не было ни одной машины. До сих пор неизвестно, как они это проделали.

– Но в газетах, кажется, сообщали, что ребенка вернули? – спросил Ферчайлд.

– Да, вы правы.

– Родители уплатили выкуп?

– Да.

– Наверное, большая сумма?

– Об этом нигде не сообщалось.

– Но в чем же тогда ужас этой истории? – в Сэлмоне пробудилось любопытство.

Рокбрюн задумчиво посмотрел на него.

– Месье Флорент оказался крепким орешком. Он отказался платить выкуп.

– Неужели? – поразился Ферчайлд. – Ведь он же богат! Зачем было причинять такие страдания матери?

Полковник Рокбрюн задумался, словно вспоминая что-то.

– У месье Флорента всегда был тяжелый характер.

– А что случилось потом? – допытывался Сэлмон.

– Похитители прислали Флорентам ухо ребенка.

– О, Боже! – воскликнул потрясенный Сэлмон.

Красивое лицо Ферчайлда скривилось от отвращения. Оба американца, забыли о птичках за соседним столом.