Банда во временное пользование - [29]

— Слушай, хватит голову забивать, пойдем животами займемся! — потянул его Мишка на первый этаж, где в школе находилась столовая под народным названием «Не умри с голоду».

— Булочки компрессии не поддаются, — с озабоченным видом вдруг выдал Валерка. И, сморщив лоб, добавил еще более потрясающую фразу: — «Процесс дизеринга следует применять только после полного мастеринга чая».

— Ты так считаешь? — хмыкнул Мишка.

— Так написано! — поднял вверх палец Валерка, и Мишка понял, что сейчас к другу лучше не приставать.

Прогрессирующая болезненная любознательность вылилась у Валерки на последнем уроке в нечто вовсе феерическое. Поскольку шестым уроком по расписанию была физкультура, мальчишкам пришлось переодеться в спортивные костюмы. Ученикам предстоял кросс, а попросту говоря, трехкилометровая пробежка по местному парку.

— Ты, главное, вперед сильно не вырывайся, — инструктировал Валерка Мишку. — И бежать старайся ровнее, а то буквы у меня будут в глазах прыгать.

Мишка, корча в сторону Кати страшные рожи, стоически терпел, пока Валерка прикреплял английскими булавками на его спине очередную порцию знаний. Уколы булавок стерпеть было легко. Самое трудное началось потом, когда Валерка, возмущенно пыхтя, вполголоса третировал Мишку:

— Ну куда, куда ты мчишься? Расстояние от глаз читающего до читаемого объекта должно быть сантиметров тридцать пять — сорок, а ты вон на полметра умчался.

— У меня с собой линейки нет, — пыхтел Мишка, — чтобы отмерять расстояние по сантиметрам.

Валерка на некоторое время замолкал, а потом снова начинал жаловаться:

— Что ты прыгаешь, как лось сохатый, копыта занозивший? У меня не то что буквы, строчки сливаются.

— А ты прыгай в такт со мной, — посоветовал Мишка, — тогда в резонанс войдем.

— В резонанс? — задумался Валерка. И тут же выдал загадочную для Мишки и Кати фразу: — «Резонанс, огибающий фильтры, может принести звуковой карте нежелательные эффекты».

— Ладно, хватит ерундой заниматься, — остановился вдруг Мишка. — Снимай эту фигню, а то сейчас физрук заметит — и тебе мало не покажется, и мне.

— Какая ж это фигня? — возмутился Валерка. — Без этой фигни мы с тобой и шагу в записях не ступим.

Это был сильный аргумент. Если бы сочинение диджея было нужно только Мишке, он бы, конечно, никогда не позволил бы лепить себе на спину какие-то бумажки. Не дай бог заметят Икона или Федька Букса, что-нибудь такое скажут, что потом «это» до конца школы на тебе висеть будет — прикрепленное почище, чем бумажки на английских булавках. Но речь шла о том, чтобы угодить Кате, а ради нее Мишка готов был совершать как героические, так и глупые поступки. Так что он, замедляя шаг и пропустив весь класс вперед, легкой трусцой бежал впереди Валерки, прикидывая, уложится ли он хотя бы в троечный норматив.

Валерка смилостивился над другом только перед самым финишем. На бегу собрал свои драгоценные листочки и спрятал их на груди, словно знамя полка, которое нужно было вынести на себе из окружения.

Валеркины труды и Мишкино терпение с лихвой были вознаграждены, когда троица в составе композитора, исполнительницы и звукорежиссера — наконец — прибыла в «студию». Тут-то Валерка блестяще доказал, что никакой он не свихнувшийся мальчик из интерната для слабоумных детей, а спец, поднаторевший в записи на жесткий диск компьютера всяческих звуков.

— Первым делом надо где-нибудь стойку раздобыть, — ошарашил он друзей, едва только включенный компьютер начал загружаться.

— Какую стойку? — хором спросили Катя и Мишка.

— Микрофонную, — пожал плечами Валерка, словно он говорил о само собой разумеющихся вещах, не понимать которые могли разве что грудные дети, да и то только-только принесенные из роддома.

— А зачем? — не поняла Катя. — Микрофон я могу и в руках держать. Он же не тяжелый.

— Да ты что! — возмутился Валерка. — Ты знаешь, какие наводки и шумы от тебя пойдут? Нет-нет, микрофон нужно обязательно на микрофонную стойку ставить. И чтобы подставка у нее была резиновая. А держатель — типа «паук».

— Где же мы тебе такую стойку раздобудем? — развел руками Мишка. — Ее же из фанеры не выпилишь.

— Да, это проблема, — задумался Валерка и, соскочив со своего звукорежиссерского кресла, забегал по Мишкиной квартире. — Ага, — вдруг остановился он перед большой пальмой, которая уютно дремала в большой кадушке. — Вот к этой бы ветке привязать микрофон, а снизу подстелить дверной коврик, может, как раз и будет то, что надо.

— Да ты что! — испугался Мишка. — Ежели мы это чудо природы сломаем, меня мама самого вместо дверного коврика постелит.

— И я мучить живую природу не дам! — вклинилась в разговор Катя.

— Ну, с вами фонограммы не сваришь, — психанул Валерка и продолжил свою беготню по квартире, как паук, шуганутый из темного угла веником. Вскоре его поиски увенчались успехом. В прихожей под ворохом одежды он обнаружил высокую вешалку на трех ножках.

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался звукорежиссер и стал теребить ее и рассматривать со всех сторон.

Результатом стало падение вешалки прямо на Мишкину ногу.

Вешалка грохнулась, Мишка взвыл, а Катя тихонько ойкнула. Но Валерка на все эти посторонние, не звукорежиссерские звуки не обратил ровно никакого внимания. Он деловито поднял вешалку, избавил ее от одежды и потащил за верхние рога-крючки как добычу в Мишкину комнату. Потом настала очередь швабры, которую Валерка выудил из кладовки. Бельевой веревкой он прикрутил швабру к вешалке, потом подсунул под нее, как и обещал, резиновый коврик, украденный из коридора, и отошел, чтобы полюбоваться на свое сооружение.