Банда под каблуком - [26]

— Ну что там, процесс пошел?

Фоном слышался недовольный Женин голос, но слов было не разобрать.

— Пошел, пошел. Часа три, а то и больше гуляйте.

— Да хоть до утра, — засмеялся Глеб, — лишь бы эта скотина заплатила.

Заплатила, как миленькая: к одиннадцати вечера на кухонном столе между пустыми бутылками из-под вина и виски лежали деньги. Их было чуть больше, чем договаривались, что-то вроде чаевых. Глобус традиционно валялся под столом, стул перевернут, «учительские» шмотки разбросаны почему-то в ванной. Еще разбили бокал и два стакана да на двери гардеробной появилась свежая глубокая царапина. Других разрушений не было, карта памяти из планшета исчезла. Но в другой камере, маленькой, размером со спичечный коробок, удачно замаскированной на книжной полке, оказалась на месте. Рита просмотрела запись до конца, убрала самый явный бардак, позвонила Глебу. Тот, примчавшись, первым делом потребовал свою долю и побежал проверять оборудование.

— С почином, — Женя сжимала свою долю в кулаке, — новая услуга пользуется спросом.

— Не накаркай, — крикнул из комнаты Глеб, — может, ему не понравится!

Утром в почте Рита обнаружила три письма: одно от Пофигиста с рекомендациями по улучшению сервиса — ему оказалось мало полотенец в ванной. И два от новых клиентов — оба ссылались на того же Пофигиста и интересовались стоимостью и условиями предоставления новой услуги. Одного устраивала любая профессионалка, а второй мысленно видел кино про себя и Барби. Так и написал — чтобы в точности, как кукла, только говорящая. Рита выставила обоим ценник как для Пофигиста и крепко задумалась. Первый заказ закроет Женя, а вот что делать со вторым — пока неясно. Но не отказывать, это точно, однако времени не очень много, всего неделя на подготовку.

И ничего умного в голову не приходило, Рита ни о чем другом думать не могла и начинала психовать. Несколько раз ловила себя на том, что вместо работы смотрит в одну точку — на темный монитор или в окно, где в кленовых листьях изредка мелькала рогатая башка химеры. Ни одна девка не соглашалась на съемку даже по удвоенному ценнику, все кандидатки отпадали, новых не появлялось. «Хоть вакансию вешай». Рита отвлеклась от созерцания по-летнему радостного пейзажа за окном, перевела взгляд на монитор. Там во всю ширь раскинулась пустая таблица формы четырнадцать, отчет предстояло сдать через неделю, и Милютин — можно не сомневаться — уже потирал пухлые лапки, готовясь выискивать косяки и недостатки. «Соберись», — Рита сжала кулаки. Сначала надо убедиться, что с отчетом все в порядке и его сдадут вовремя, а вечером самой еще раз проверить сайты для любителей «клубнички». Ну или постараться убедить клиента, что Барби — это по́шло и глупо, что это прошлый век, и обратить его внимание на иные тренды или на классику. Учительницу или Красную Шапочку, например.

Рита вышла из кабинета и поморщилась — в кабинет откуда-то проник мерзкий запах. Очень похоже на то, будто кто-то, пардон, неделю ноги не мыл и одежду не менял. Юлька в наушниках уткнулась в свои таблицы и сверяла их с первичкой, Анька жевала копченую колбасу из пластикового лотка. Увидела Риту и с куском в зубах спряталась за монитор.

— Анечка, бери пирожные, — Руснакова показала на коробку с профитролями, — девочки, все берите, пожалуйста. Я хочу вас угостить.

Юлька не слышала и возилась с документами, Анька привстала, уставилась на коробку горящими глазами.

— Рита, берите, пожалуйста, — Руснакова встала, села, взяла коробку и принялась совать ее Рите.

— Потом, спасибо. Как отчет?

— Я все сделаю. Жду, когда Юля передаст мне информацию.

Завоняло еще сильнее, точно кран на потолке открыли. Юлька обернулась, демонстративно принюхалась и приподняла одно желтое «ухо».

— Анька, прекрати дерьмо жрать, оно воняет!

— Это не дерьмо, — вскинулась та, — это хорошая дорогая колбаса, сырокопченая.

— Я в сортах дерьма не разбираюсь, — отрезала Юлька, — дома жри что хочешь. Или окно открой.

— Мне холодно, я могу простудиться, это опасно для ребенка!

На улице было хорошо за плюс двадцать, кондиционер не работал. Рита открыла окно, Анька только что не зашипела и потянулась к коробке с пирожными. Руснакова передала профитроли ей, Анька уволокла добычу в нору.

— Справку от врача когда принесешь? — Рита охраняла окно. Стоит отойти, и Анька чисто из вредности задраит его как люк на подлодке. Анька, уже успев метнуть в пасть пару круглых маленьких пирожных, вдруг застыла на месте, покраснела, на глаза у нее выступили слезы.

— Анечка, кушай, кушай, — Руснакова шуршала бумажками, — тебе надо хорошо питаться. Когда я была беременная, я ела много бананов, мне так хотелось бананов, а муж шутил, что я негра рожу.

Она засмеялась, показались ее желтые зубы, очки засверкали. Анька захлюпала носом, слопала еще несколько пирожных и зажала рот ладонями. Боковое зрение Юльку не подвело, она оторвалась от клавиатуры и презрительно скривила губы.

— Обожралась, дура.

— Я беременная, — пробубнила Анька и опрометью вылетела из кабинета. Дверь распахнулась, сквозняк моментально снес на пол кучу бумаг, Юлька чертыхнулась, Руснакова бросилась подбирать их. Пришлось закрыть окно.