Банда под каблуком - [2]

— Маргарита, я жду, — лживо-приторно проворковали из трубки. Наверное, химера, охотясь, именно так заманивает своих жертв сначала на «поговорить», а потом рвет когтями мягкую шейку доверчивой зверюшки. Рита прикрыла глаза и вместе с креслом отвернулась к стенке. Почему-то вид ободранных обоев не давал сорваться с катушек и здорово помогал держать себя в руках.

— Конечно, Алексей Алексеевич, я помню, — нарочито бодрым голосом сказала она. — Сегодня к вечеру будут предварительные данные…

— Предварительные? — Патока заливала кабинет, Рита почти по пояс утонула в липкой жиже. — Отчего же предварительные, солнце мое? Сегодня какое число? Вы одна остались, голубушка, все уже отчитались!

«Пятнадцатое сегодня, пятнадцатое». — Рите до чертиков хотелось побиться головой о драную стенку, если бы это помогло. К отчету она еще не притрагивалась, и сама мысль о нем отравляла жизнь не хуже вида пустого кошелька и нулей на карточном счете.

— До конца рабочего дня будут. — Рита впечатала трубку в аппарат и немного подержала ее так, точно для верности, что липкий Милютин оттуда не вылезет. С ненавистью глянула на бумаги, прислушалась к голосам за дверью. Если пару минут назад звуки напоминали отдаленный гул моря, то сейчас в нем явно слышались отдельные слова, голоса становились все громче. Потом послышался стук, будто упало что-то тяжелое, потом смех. «Какого черта!» — Рита распахнула дверь. Юлька, вся красная, с растрепавшейся «гулькой» на макушке, поднимала стул, Анька развалилась в кресле и лопала банан, только что ноги на стол не положила. Ирка с прямой спиной держала покер-фэйс и шустро крутила колесико мыши.

— А что вы жрать будете? — выдохнула Юлька. — Ты подумала, чем троих кормить? Это же не хомячки.

Анька кивнула, верхушка банана отломилась. Анька успела схватить ее зубами и теперь быстро заталкивала в рот, одновременно тряся пегой башкой.

— Само собой, — проурчала та, — мне сначала дадут пособие на третьего ребенка, потом материнский капитал, потом я больничный получу, — Анька только что пальцы не загибала. — Потом дадут наборчик со всякими ползуночками, ботиночками, кофточками, подгузничками, кремиками, лосьончиками, подушечками, одеялками для младенчика…

— Жалко, что мозгов в наборе нет, — едва слышно проговорила Ирка, храня невозмутимый вид. Юлька вцепилась в спинку стула и беспомощно глянула на Риту.

— А потом я как многодетная получу квартиру бесплатную, — Анька приканчивала банан и поигрывала шкуркой, — деток моих в школе будут бесплатно кормить, потому что они из многодетной семьи, потом мне каждый месяц будут деньги давать на ребеночка…

— За инвалидов хорошо платят, я слышала, — Ирка разговаривала с фотографией цветущего лавандового поля на мониторе. Пропущенный через фильтр вид аббатства Сенанк разил в самое сердце, и Ирка только что не облизывалась на эту красоту. Остроту эмоциям добавляло осознание, что она сама через пару дней физически окажется в центре этой картинки, обежит ее по периметру, по диагонали, зигзагами вдоль и поперек, дыша лавандой, срывая ее и, возможно, падая в заросли. В общем, дорвется, нахватается впечатлений, напьется ими, как вампир крови, и успокоится на полгода. А там придет время Адвента, горячего глювайна в тяжелых кружках, имбирных пряников, weihnachtsmarkt и прочих currywurst в хорошем смысле этого слова.

— Мужик-то твой хоть знает? — нашлась Юлька. Анька швырнула шкурку в мусорку и принялась чистить второй банан.

— Серега пока дома, — важно сообщила она, — ремонт делает, чтобы я из роддома ребеночка в чистую квартиру привезла. А потом ему сразу на работу, я же не смогу, на мне дети!

— Где он работает? — не поворачиваясь, поинтересовалась Ирка.

— Пока нигде, — донеслось вперемешку с пережевыванием банана.

— Фигню спросила, извините, — на грани слышимости проговорила Ирка, — могла бы и сама догадаться.

— Но сразу устроится, как только я рожу!

— Конечно-конечно, кто бы сомневался…

Юлька плюхнулась на свое место, задергала мышкой, только что не грохнула ею по столу. Компьютер «проснулся», на мониторе появились платья, пальто, плащи, удобная дорогая обувь. Юлька с бешеной скоростью листала каталог, плечи у нее дрожали, «гулька» съехала на затылок.

— Какое платье классное, — сыто проурчала Анька, — дорогое?

— Очень, — бросила Юлька сквозь зубы. В ее голосе явно звучали слезы.

— Ты бы могла его купить, если бы не ЭКО, — скалилась Анька в сутулую Юлькину спину, — столько денег на ветер, да? Какая жалость, что ничего не получилось! Мне так жалко тебя, так жалко!

И принялась жрать торт, отламывая ложкой ломти попеременно от ванильного и шоколадного кусков. Юлька неторопливо удалилась вон, Ирка аж побагровела, но промолчала. Рита отступила в кабинет, закрыла дверь и бессмысленно смотрела на нее. «Сонная тупица, овуляшка и пенсионерка». — Марианка точно сидела за столом и гаденько так улыбалась при каждом слове. Рита обернулась, но Марианки там, разумеется, не было. Она давно обреталась в другом, по слухам, весьма хлебном и теплом месте, и в ус не дула, если бы у нее были усы. А бумаги со стола меж тем никуда не делись, их точно больше стало, будто в приоткрытое окно сквозняком затянуло. Рита сгребла эту кучу поближе к монитору, глянула на часы, точно засекая время: до конца рабочего дня оставалось несколько часов. Разобрала наскоро по стопкам, открыла сводную таблицу и только сосредоточилась, как снова зазвонил мобильный. На этот раз Женя, что показалось странным: они договорились общаться только по вечерам и в выходные, в другое время «партнеры по бизнесу» выходили на связь в крайних случаях.