Банальные истории - [17]
Степе больно не было. Он просто не мог понять, почему перед глазами сквозь цветные круги – потолок спортзала. И почему этот потолок вращается.
– Быстро, аптечку! – командовала Лена Петровна, бестолково размахивая руками. – И медсестру! Саша! Ты меня слышишь? Как тебя зовут?
– Степа, – ответил Степа.
– А, точно! – обрадовалась физручка. – Ты же Степа! А какое сегодня число? А год? А сколько пальцев я показываю?
Степа запутался, на какой из вопросов отвечать, и молчал. Тут принесли аптечку, из которой физручка выудила какую-то ампулу, сломала ее – и в нос Степы ударил такой вонючий запах, что он попытался отползти от него на спине.
Но окончательно он пришел в себя, когда услышал:
– А это чего такое? Мобила, что ли?
Степа вскочил на ноги. Его слегка повело в сторону, но Степа, не обращая внимания, бросился к Максу, который вертел в руках его передатчик.
– Отдай! – Степа принялся выцарапывать передатчик. – Это мое! Это… мобильник, да! Отдай!
Макс опешил от такого напора и выпустил добычу из рук. Степа сумел поймать передатчик только у самого пола.
– Рефлексы нормальные, – раздался над головой голос медсестры. – Сотрясения, скорее всего, нет.
А Степа лихорадочно ощупывал передатчик. Убедившись, что он цел, запихнул во внутренний карман и только после этого выпрямился.
– Ну, что у тебя за модель? – не унимался Макс.
Степа вздохнул и вытащил из кармана телефон.
– Это не тот, – сказал Макс.
– Тот.
– Не тот.
– Тот. У меня другого нет.
– Это не тот, – сквозь зубы сказал Макс, – у меня брат телефоны ремонтирует, я все аппараты знаю.
– Тебе показалось, – непринужденно сказал Степа, – просто чехол был старый.
Макс не поверил. Степа видел, что Макс не поверил, и понял, что с этого момента ему надо быть особенно аккуратным.
Степа первый раз так прокололся. Он сменил уже четыре школы, но передатчик не засветил еще ни разу. Прибор ни при каких обстоятельствах не должен попасть в чужие руки. Ни при каких. А если попадет, то…
У Степы защипало в носу.
Он взял телефон.
«С завтрашнего дня приступаю к усиленной физподготовке, – надиктовал он. – Три круга по стадиону, десять отжиманий и холодные обливания».
Потом подумал секунду и добавил: «Хотя бы два круга».
Утром мама, конечно, заохала, что на улице холодно, но отец на нее шикнул, и она молча пошла делать завтрак. И хорошо. Теперь у Степы не было выбора.
Он пробежал полтора круга, трусливо придумал, что для первого дня достаточно, и загадал, что с этого дня в школе все будет спокойно.
Но в этой школе все шло не так. Когда Степа вошел в класс, все замолчали. Это был нехороший признак.
– Слушай, Степан, а почему ты на физру не ходишь? – спросил Макс с наездом.
– У меня старая травма, – сказал Степа.
– Я тебя из окна утром видела, – сказала Марта. – У меня окна на стадион выходят. Ты бегал.
Степа вздохнул:
– Ну, у меня на самом деле уже ничего не болит, но освобождение дают. Ну а что, отказываться, что ли?
Степа улыбнулся своей фирменной обезоруживающей улыбкой.
Но одноклассники отступать не собирались.
– А что за травма была? – наседала Марта.
– Перелом. – Улыбка становилась все шире, но на окружающих почему-то не действовала.
– Перелом чего? – спросила доставучая Марта. – Ноги? Руки? Должны следы остаться! У меня мама врач, я знаю!
– Да, – согласился Макс. – Давай показывай. Что там у тебя было сломано?
Степа растерялся. Три месяца назад ему зашивали паховую грыжу. Тогда он сдуру признался одноклассникам, но слово «паховая» произвело на них неизгладимое впечатление, они начали дразнить его настолько нехорошими словами, что Степа пожаловался папе, папа вмешался… Первый раз в жизни Степа искренне радовался, что они уезжают из города.
– А давайте я ему сейчас палец сломаю? – меланхолично предложил здоровяк Борька с последней парты. – И все будет понятно.
Степа, наверное, запаниковал, потому что брякнул:
– Подвздошное ребро! Оно внутри, как я вам покажу?
Для убедительности он постучал себя по груди. Ему не поверили. К счастью, тут прозвенел звонок и началась биология. Степа надеялся, что за урок все забудут о его «переломе».
Но надеялся он зря. Все та же зануда Марта почти сразу подняла руку и спросила:
– А можно вопрос по биологии?
– Можно, – кивнула биологичка.
– А есть у человека подвздошное ребро?
Учительница удивилась:
– Мы же вроде как про цветковые растения говорили?
– Да мы тут просто поспорили на перемене…
Все-таки эта Марта была очень приставучая. Биологичка знала это и потому решила побыстрее закрыть проблему.
– Подвздошного ребра нет…
Борька выразительно посмотрел на Степу. И не только Борька.
– …есть подвздошная кость.
Степа демонстративно закатил глаза. Мол, подумаешь, перепутал. Но Марта не унималась:
– А где она находится?
– Вот тут. – Учительница похлопала себя по бедру. – А теперь, если вопросов больше нет, вернемся к строению цветка…
Вопросов ни у кого больше не было. Все всё поняли, и Степа то и дело ловил на себе подозрительные взгляды. Тогда он тоже вскинул руку.
– У тебя тоже вопрос? – нахмурилась учительница.
– Можно выйти?
На лице у Степы было такое честное страдание, что биологичка тут же кивнула.
В туалете Степа заперся в кабинке и достал передатчик. Индикатор горел, все работало… Почему же тогда все к нему пристают? Почему не работает отвлекающее поле? Степа стал щелкать всеми ручками подряд…
Что будет, если девчонка из 2018 года вдруг окажется в 1980 году? А мальчик из 1980 года перенесется на ее место? Где лучше? И что такое «лучше»? Где интереснее играть: на компьютере или во дворе? Что важнее: свобода и раскованность в чате или умение разговаривать, глядя в глаза друг другу? И самое главное — правда ли, что «время тогда было другое»?А может быть, время всегда хорошее, и вообще, все зависит только от тебя…
Это фантастика, сказка и небывальщина. В этой книге вы не встретите инопланетян, Бабу Ягу или, на худой конец, говорящих животных. Зато познакомитесь с удивительной школой, в которую ученики по утрам бегут с одной мыслью: «Поскорее бы!». В ней исполняются самые смелые мечты — от полета на воздушном шаре до путешествия на Эльбрус. В ней нет привычных «предметов» и «параллелей», но есть куча проектов и братство единомышленников. Словом, чудо, а не школа. Однако, как всякое чудо, оно очень хрупко. И в один непрекрасный день ученикам приходится встать грудью на защиту своей мечты.
…Инженер-путеец Сергей Иванович Морозов, прогуливаясь в Рождество перед Новым 1912 годом со своей женой Машей по Косому переулку в Санкт-Петербурге, попадает под волшебный снег, который, оказывается, выпадает здесь один раз в пятьдесят лет. Сами того еще не ведая, супруги становятся на следующие полстолетия исполнителями новогодних детских мечтаний — Дедом Морозом и Снегурочкой. Они потрясены новыми возможностями и долго считают все творимые ими чудеса случайными совпадениями. Но глаза героям романа открывают птёрки и охли — представители волшебного народца, которые становятся их постоянными помощниками в предновогодние дни и ночи…«Подлинная история Деда Мороза» соединяет в себе волшебную сказку и рассказ о реальной истории России в ХХ веке.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Опять о школе. Ну да, а куда от неё денешься? Школу можно любить или не любить… Но если любишь и считаешь её своей, то, наверное, можно и посмеяться. Над школой. Над учителями, учениками, родителями… Над собой. Это будет не обидный смех.
Ты любишь одноклассника, не можешь прожить без него ни дня, но полностью покориться этой любви нельзя. Во-первых, не принято – десятый класс, и взрослые все еще считают вас детьми. Во-вторых, просто страшно – и ты шарахаешься от него при встречах, всеми своими поступками показываешь, что он для тебя никто. А сердце выпрыгивает из груди, когда ты его видишь, и взгляд его как будто прожигает тебя насквозь… Это мучительное чувство в пятнадцать лет – когда хочешь, но не можешь любить. И ты мечтаешь, чтобы он отпустил тебя.
Вчера самым страшным чудовищем был василиск из любимой книжки, а сегодня умирает ближайшая подруга, твой парень оказывается не только твоим, а школа превращается в ад. Больше всего на свете хочется забыть все это как страшный сон, но не получается. Потому что если не ты, то никто не распутает клубок проблем. И у тебя есть выбор — бороться до последнего или… что, сдаться?!
Все смешалось в седьмом «А»: война и любовь, взрывы и катастрофы, сражения и… опять любовь. Такой уж это возраст — прыжок из детства в юность. Поход в кино с девочкой равносилен добыче Золотого Руна. Драка на пустыре по бессмысленности не уступает любой из мировых войн, а розы на пороге могут полностью изменить мир, пусть всего на несколько минут. Но окружающие взрослые всего этого не понимают. И слов, чтобы объяснить им, так мало. Потому что типа… смотри… ну, короче…Многие рассказы из этой книги входили в сборник «Шекспиру и не снилось», который в 2012 году стал одним из победителей Всероссийского конкурса на лучшее литературное произведение для детей и юношества «Книгуру».