* * *
В середине весны Бальтазар получил письмо от человека, от которого не ожидал посланий. Ему написала Эстелла, младшая и единственная сестра, покинувшая графство в двухлетнем возрасте вместе с матерью больше десяти лет назад. В своем завещании отец запрещал наследнику искать родственников, а следить за исполнением данного указания просил, разумеется, леди Маргарет Хёрвуд. В случае, если отпрыск ослушается, родная тетка вправе по суду признать себя единственной наследницей и лишить племянника и дома, и средств.
Тем не менее, сэр Барроу был рад весточке, ведь сестра приглашала его на свое венчание. То есть совсем скоро он сможет встретиться и с ней, и с матерью. О том, куда именно господин уезжает практически на месяц, знал только камердинер. Всем остальным слугам было сообщено, что он желает отдохнуть в Лондоне, и все решения за него по хозяйству будет принимать дворецкий О’Теренс.
По дороге в Ньюпорт Бальтазар практически не спал, раздумывая над тем, что скажет матери и сестре по приезду. Его мучала совесть из-за собственной бесхарактерности, ведь на протяжении всех прошлых лет он даже не пытался разыскать родных. Зависимость от содержания и отсутствие препятствий в получении желаемого очерствили его сердце и душу. И вот теперь он сможет попросить прощения у матери и сестры за свое многолетнее равнодушие.
– Мой мальчик! – миссис Харрингтон бросилась навстречу сыну так, словно долгие годы не разлучали их прежде.
Позади нее стояла красивая стройная девушка с длинными русыми локонами, а рядом с ней высокий юноша в офицерской форме. Бальтазар сухо поприветствовал домочадцев, но одарил мать долгим ласковым взглядом, в котором сквозило «прости».
– Мой дорогой, ты наверное не привык к столь скромным условиям, в которых мы живем, но капитан Харрингтон перед кончиной постарался придать нашему дому уют и тепло, – извинилась мать, хотя путнику было не важно, где ему придется остановиться. Главное, что рядом стояли люди, которых он хотел увидеть.
– Все в порядке, мама, – отозвался сэр Барроу, и собственный голос, озвучивший слово «мама» резанул ему слух.
– Мама, должно быть, еще не пришла в себя, поэтому тянет с тем, чтобы представить нас с мистером Фитцем тебе, дорогой брат, – мягко произнесла сестра и вышла вперед.
Её приветливая улыбка и нежное прикосновение совершенно обезоружили гостя, и он, наконец, расслабился.
– Я привез Вам несколько подарков, – сообщил он родным и попросил слугу занести дары в дом.
– Это потом, а сейчас давай отобедаем, мой мальчик! Но если ты устал с дороги, то можешь отдохнуть в приготовленной для тебя комнате, и мы разбудим тебя к ужину.
Бальтазар уверил всех, что абсолютно не устал и с удовольствием отобедает в компании родных.
– Мой жених, мистер Саймон Фитц, тоже скоро примкнет к нашей семье, – подмигнула сестра. – Хотя ты и так обо всем осведомлен из моего письма.
– Да. Собственно, я и приехал на Ваше венчание, Эстелла.
– Сэр Барроу, свадьба состоится не скоро, – поравнявшись с гостем, подал голос офицер. – Однако моя дорогая Эстелла и миссис Харрингтон так хотели быстрее Вас увидеть, что написали Вам за полтора месяца до события.
– Я могу объяснить! – вмешалась невеста. – Могло случиться так, что Бальтазар мог отказываться от приезда или долго отвечать, тогда бы мы провели торжество без него. Но в этом случае матушка ходила бы понурая весь день, и праздника бы не получилось.
– Совершенно разумно, – отозвался брат. – Вы можете не беспокоиться. Я предупредил слуг и тетю Маргарет, что собираюсь в путешествие на месяц или более. Поэтому мне не нужно спешить и возвращаться до Вашего бракосочетания.
У матери резко изменилось выражение лица, но она постаралась взять себя в руки.
– Как поживает миссис Хёрвуд? – спросила она явно без намерения услышать развернутый ответ. – Надеюсь, здорова?
– Да, все в порядке. У моих кузин Гуинивер и Аделаиды тоже.
– Очень хорошо, – чуть слышно произнесла миссис Харрингтон и дала указание экономке подготовить обеденный зал.
Бальтазар после того, как разместили его лакея, поднялся в свою комнату, чтобы переодеться с дороги, и наткнулся на мини-портрет Эстеллы, стоявший на тумбочке возле кровати. Видимо, раньше это была ее комната. На него смотрела совсем еще юная девочка с большими серыми глазами и веснушками на щеках. Сейчас ей было лишь 15 лет, однако выглядела она многим старше детского портрета. Вместе с тем что-то лукавое и притягательное таилось в этом взгляде, отчего гость невольно улыбнулся. Удивительно, но в них не было ничего схожего. Они абсолютно не были похожи друг на друга: ни конституцией тела, ни строением головы, ни цветом глаз и волос. Бальтазар был очень похож на отца, а Эстелла явно переняла черты матери. Вот такая игра природы.
