Баллады о Робин Гуде - [12]

Возьмешь ты мой наряд».

Он свой надел на Гая плащ,

Что зеленей листвы;

Сам конской шкурой облечен

От ног до головы.

«Твой лук, и стрелы, и трубу

Возьму с собой я вдаль,

Я навестить моих людей

Отправлюсь в Бернисдаль».

И в путь пустился Робин Гуд,

В рог Гая затрубив;

Над Джоном Маленьким склонясь,

Услышал звук шериф.

«Послушайте, — сказал шериф,

— Свершился правый суд.

Рог Гая трубит потому,

Что умер Робин Гуд.

Сегодня рано загремел

Сэр Гай Гисборна рог».

А вот и в шкуре конской сам

Подходит к ним стрелок.

«Проси, чего ты хочешь. Гай,

Я все тебе дать рад».

«Не нужно, — Робин отвечал,

— Мне никаких наград.

Повержен мною господин.

Позволь убить слугу;

И никаких других наград

Просить я не могу».

«Безумец, — отвечал шериф,

— Ты б мог богатым стать.

Но раз так мало просишь ты,

Могу ль я отказать?»

Услышал господина Джон

И понял — час настал.

«С Христовой силой в небесах

Свободен я», — сказал.

Вот к Джону, развязать его,

Нагнулся Робин Гуд,

Но только стража и шериф

Опять его возьмут.

«Ступайте, — молвил Робин Гуд, —

Подалее от глаз,

Ведь исповедь подслушивать

Не принято у нас».

Взял Робин свой ирландский нож,

Разрезал путы рук

И ног, а после Джону дал,

Как дар, сэр Гая лук.

Джон поднял лук и наложил

Стрелу на рукоять,

И это увидал шериф

И бросился бежать.

Бежал обратно в Ноттингам,

Как только мог, шериф,

И стража бросилась за ним,

Его опередив.

Но как он быстро ни бежал

И как ни прыгал он,

Стрелою в спину угодил

Ему веселый Джон.

Перев. Н. Гумилева.

Робин Гуд и нищий

Часть первая

Хочу я знатным господам

Сейчас поведать тут

О приключении одном,

Где был и Робин Гуд.

В дорогу Робин собрался

Без спутников своих

И к Бернисделю он пришел

Лишь в сумерках густых.

Какой-то бедный человек

Там повстречался с ним,

Спешивший с посохом в руке

Тяжелым и большим.

Он плащ заплатанный носил,

Чтоб не застыть в пути,

Подкладок было в том плаще

Не меньше двадцати.

Висела сумка чрез плечо,

Набитая едой.

Ее поддерживал ремень

Тяжелый и большой.

Три низких шляпы он надел

Одну поверх другой.

Его ни ливень не страшил.

Ни ураган ночной.

Тут добрый Робин преградил

Ему дальнейший путь,

Решив, что должен быть богат

Тот нищий чем-нибудь.

«Стой, — добрый Робин говорит. —

Стой, нищий, не беги!»

Тот не ответил ничего.

Но участил шаги.

«Так нет же, — Робин говорит, —

Ты не спасешься! Стой!»

«Клянусь, стоять я не хочу,—

Ответил удалой, —

Темнеет, к дому моему

Далекий путь тяжел,

Без ужина останусь я

И буду страшно зол».

«Клянусь я, — Робин говорит, —

Таская на спине

Подобный ужин, мог бы ты

Подумать обо мне,

Что тоже хочет каждый день

Обедать, может быть!

Хотел в харчевню я зайти

Да нечем заплатить.

Вы, сударь, мне ссудить должны

На два иль на три дня».

«Свободных, — нищий проворчал, —

Нет денег у меня.

Ты ведь совсем еще не стар,

А, кажется, лентяй…

Не дам тебе я ни гроша,

Хоть год проголодай».

«Клянусь я, — Робин говорит. —

Сошлись не даром мы,

И не уйдешь ты от меня,

Не вытряхнув сумы.

Свой плащ заплатанный снимай

Да убирайся прочь,

Да развязать твои мешки

Не позабудь помочь.

И помни — коль посмеешь ты

Хотя б разинуть рот,

Я посмотрю, легко ль стрела

Чрез нищего пройдет».

С усмешкой нищий отвечал:

«Ты лучше опусти

Кривую палку; мог бы ты

И пострашней найти!

И не надейся — я не трус.

Нашел чем испугать!

На то лишь палка и годна,

Чтоб пуддинг[9] ей мешать!

Попробуй, — спорить я готов, —

Ты, может быть, удал,

А не получишь ничего,

Не на того напал!»

Тут в гневе Робин изогнул

Свой благородный лук,

Вложил широкую стрелу,

Но не развел и рук,

Как благородная клюка

Ударила его,

И не осталось от стрелы

И лука ничего.

Напрасно Робин из ножен

Меч вырвал горячо,—

Другой ужаснейший удар

Разбил ему плечо.

Мне кажется, что сорок дней

Меча не тронет он

Ни слова Робин не сказал

Душою огорчен.

Нельзя ни биться, ни бежать.

Что делать — он не знал.

А посох благородный тут

Еще жесточе стал.

По ребрам, шее, по спине

Был Робин награжден.

Пока, ударов не снеся,

Не повалился он.

«Послушай, — нищий говорит,

Теперь валяться срам,

Ты лучше, стоя, подожди,

Пока я денег дам!

Пойдешь в харчевню, да вина

Потребуешь бокал.

Пусть знают все твои друзья

Как славно ты гулял!»

Не молвил Робин ничего,

Не шевельнул рукой.

Недвижный, покрывался он

Землистой бледнотой.

«Скончался», — нищий рассудил

И храбро начал путь.

Желал бы я, чтоб на него

Вам удалось взглянуть.

Часть вторая

Трем людям Робина идти

Случилось тем путем,

Где предводитель их без чувств

Валялся под холмом.

Склонились к Робину они,

Рыдая тяжело.

Им рассказать никто не мог,

Что здесь произошло.

Они ощупали его.

Но не открыли ран,

Лишь у запекшегося рта

Кровь била, как фонтан.

Но пригоршня воды ему

Дала немного сил,

Он шевельнулся, поглядел

И вдруг заговорил.

«Что было с вами, господин? —

Спросили, — кто напал?»

Тут Робин про свою беду,

Вздыхая, рассказал:

«Прекрасный лук мой этот лес

Лет двадцать сторожит,

Но я никем и никогда

Так не бывал избит.

Какой-то нищий проходил,

Он на меня напал,

И ребра посохом своим

Он мне переломал.

На холм смотрите, — плащ его

Еще заметен там.

Вы отомстить ему должны,

Коль был я дорог вам.

Пусть тут же, на моих глазах,

Его накажет плеть.

Сюда велите, дайте мне

Спокойно умереть.

А если не достанет сил

Тащить его сюда,

Хоть преградите путь, а то

Я не снесу стыда».

«Вы слабы, вас оберегать

Останется один,

А негодяя приведут