Балкон для Джульетты - [59]

Шрифт
Интервал

Л а п ш и н. Это уж точно, гражданин начальник. Но нервишки вы мне потрепали — теперь их без поллитра не восстановишь!

Н е с т е р о в. Вот ваш пропуск, Семен Кирьянович. До свидания.

Л а п ш и н. Нет уж, хорошие мои, с вами лучше говорить: прощайте! (Останавливается у порога.) Уж извините меня за любопытство: на чашу эту церковную, из-за чего вся эта кутерьма заварилась, взглянуть можно?

Н е с т е р о в. К сожалению, чашу эту нам найти пока не удалось.

Л а п ш и н. Ага. Некачественно работаете, товарищи милиция, без должного энтузиазма, не то что мы, сварщики! Ну, не поминайте лихом. (Выходит.)


Пауза.


Н е с т е р о в. Такое впервые в моей практике!..

А л о в. Между прочим, в моей тоже. А она на пятнадцать лет больше твоей, Андрей Андреевич…

Ц в е т о в а. Товарищ полковник, но все это настолько невероятно, фантастично, не в ладу со здравым смыслом, что я просто огорошена! Ведь на кинопленке отчетливо зафиксирован человек, который только что сидел вот здесь! Это же неопровержимое доказательство, документ! И вдруг полное алиби: в тот момент он лежал на операционном столе! С ума сойти можно…

А л о в (не сразу). Сейчас все наши эмоции надо выбросить в мусорную корзину. Сейчас, как никогда, нужна трезвая голова. Да, случай уникальный, и, как все из ряда вон выходящее, он завел нас в тупик. Из которого мы должны, нет, обязаны, найти выход. Все надо начинать сначала. (Закуривает.) Ювелирная реставрационная мастерская… Что-то мы там проглядели, что-то там упустили. Убежден, что источник информации о чаше для преступника исходил именно оттуда.

Н е с т е р о в. Товарищ полковник…

А л о в. Слушаю вас, капитан.

Н е с т е р о в. А если… в мастерскую явится наш человек и предложит купить у него якобы найденную им церковную чашу. А кому еще он может предложить свою ошеломляющую находку?! И это наверняка станет известно тому, кто — если следовать вашей версии — был наводчиком преступника.

А л о в. И что из этого следует?

Н е с т е р о в. Тот выведет продавца уникальной находки на преступника, а там мы ему устроим ловушку.

А л о в. Но здесь есть уязвимый момент: на кого из работников мастерской нужно выйти?

Н е с т е р о в. Савич, товарищ полковник, Борис Борисович Савич.

А л о в. Только потому, что он когда-то отбыл заключение? Лихо вы расправляетесь с людьми, капитан.

Н е с т е р о в. Простите, интуиция.

А л о в. Хорошо. А кого послать с чашей?

Ц в е т о в а. Товарищ полковник, разрешите мне!


Пауза.


А л о в. Да, впрочем, вы у нас в отделе человек сравнительно новый и еще не примелькались. Ну что ж, добро!


В кабинете гаснет свет.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Ювелирная мастерская. Застекленный прилавок. За ним  С а в и ч. Входит  Ц в е т о в а. Ее совершенно не узнать, она в штатском, седом парике, опирается на трость, в другой руке сумка.


Ц в е т о в а. День добрый.

С а в и ч (не отрываясь от работы). Где это ты встречала в своей жизни добрые дни? Запомни, все они серые, скучные и бездарные… Чего тебе?

Ц в е т о в а. Не знаю, как и начать.

С а в и ч. Мнешься, выкладывай то, что от предков заполучила, что от родственников засундучила.

Ц в е т о в а. А кроме вас, здесь никого нет?

С а в и ч. Домовой, а ведьма у меня дома торчит: стирка у нее сегодня.

Ц в е т о в а. Вы это так о своей жене?

С а в и ч. Думаешь, твой лучше о тебе думает? Ладно, показывай свою рухлядь.

Ц в е т о в а ставит на прилавок сумку, вынимает из нее церковную чашу.

Ц в е т о в а. Вот, касатик. В нашем дворе нашла, в трубе канализационной. Пенсия у меня маленькая, вот я по закоулкам и шастаю, бутылки собираю: нынче ведь они в цене!

С а в и ч (огорошен). Где это ты нашла?

Ц в е т о в а. В трубе, говорю, канализационной.

С а в и ч. О находке кому-нибудь говорила?

Ц в е т о в а. Никому, я же не сумасшедшая.

С а в и ч. Это видно… А почему сюда вещицу эту приволокла?

Ц в е т о в а. Так ведь контора-то ваша по этой части. А кому я ее еще предложу?

С а в и ч. Мудро, бабуся, мудро…

Ц в е т о в а. Вы бы мне покупателя на нее нашли. Вещица эта ценная.

С а в и ч. Вижу, толк в этом понимаешь. А вот другое в толк не возьмешь, что дело это уголовное: присвоение драгоценной находки! Ни перед каким судом не оправдаешься. Тут все должно быть полюбовно. Дошло?

Ц в е т о в а. А дорого я и не запрошу, касатик.

С а в и ч. Денег у меня таких нету. Постой, погоди, не прячь свою чашу в сумку. Есть тут у меня один шарахнутый на примете: антикварные вещи скупает, и деньжищ — куры не клюют.

Ц в е т о в а. Мне чтобы человек был порядочный!..

С а в и ч. Интеллигент, бывших дворянских кровей. Вот только адреса его я не знаю. Но он сам сюда часто наведывается, все старинную утварь выискивает. Ты вот что, координатики свои мне оставь: как он сюда явится, я тебе и стукну. Но только гляди, никому об этом серебряном горшке ни слова, сколько надо будет ждать, столько и подождешь, а иначе сама себе судьбу собственную откусишь. Дошло?

Ц в е т о в а. Поняла, касатик, поняла. Вот телефончик мой домашний. А ко мне по месту жительства пусть не приходят: я в коммунальной квартире живу, соседи у меня страсть какие любопытные.

С а в и ч. Соображаешь…

Ц в е т о в а. Склерозом не страдаю, касатик, бог миловал. Так я пошла в надежде?


Еще от автора Лев Иванович Митрофанов
Суд матери

Сборник пьес драматурга Льва Митрофанова содержит произведения, отражающие жизнь наших современников. В пьесе «Где нас любят…» рассказывается о береговой службе полярного мореходства, о трудностях, с которыми нередко встречаются в Арктике советские моряки и преодоление которых требует решительности и мужества. «Суд матери» — пьеса о молодом солдате, поначалу не признающем воинской дисциплины, не желающем понимать важности военной службы, но в действительности представляющем собой человека необыкновенно чистого, душевно богатого, с сердцем, полным добра и сочувствия к людям, готового на самопожертвование ради спасения чужой жизни. В основу пьесы «С повинной…» положена проблема воспитания личности в нашем обществе.