Балкон для Джульетты - [22]

А р х а р о в. Бывает…

К у м а н ь к о в. Анюта, я не знаю, что с тобой сейчас сделаю! Я за себя не ручаюсь! (Угрожающе двигается на жену.)

А н н а. Ай-яй, удержите его кто-нибудь!

К у м а н ь к о в. Господи, что это со мной? Я, кажется, действительно схожу с ума. Да, я чувствую, что я невменяем…

А н н а. Наконец-то!

Пауза.

Н е с т е р о в. Ну вот что, всех присутствующих здесь прошу быть завтра у меня в кабинете. Вот адрес. Работу я начинаю в девять часов утра, убедительно прошу не опаздывать. До свиданья!

Гаснет свет. В полумраке Куманьков, он то вскакивает, то вновь ложится на диван. Перед ним возникают Рябов, Груздь, Архаров и Жанна. Они танцуют какой-то дикий танец. Исчезают.

СОН ПЯТЫЙ

Сирена милицейской автомашины. Скрип тормозов. Хлопает дверца. Загорается свет. Кабинет следователя. Н е с т е р о в  у телефона.

Н е с т е р о в. Товарищ полковник, докладывает старший лейтенант Нестеров.

Г о л о с. Слушаю вас, Роман Петрович.

Н е с т е р о в. Вчера я был на овощной базе.

Г о л о с. Какие новости?

Н е с т е р о в. Обескураживающие, товарищ полковник. Груздь Василий Иванович жив-здоровехонек. И он категорически отрицает, что был на даче у ревизора. Это подтверждает и жена Куманькова.

Г о л о с. Ну, а результат ревизии?

Н е с т е р о в. Формально акт еще не подписан, но там, кажется, все в порядке.

Г о л о с. Кажется или в порядке? Пусть Куманьков сам распишется под своим детищем, если, разумеется, у него нет никаких сомнений. А может быть, теперь они появились?

Н е с т е р о в. Я вызывал его, он ждет в приемной.

Г о л о с. Тогда держите меня в курсе.

Щелкнуло в трубке, Нестеров включил селектор.

Н е с т е р о в. Куманькова ко мне!

Листает акт ревизии. Входит  К у м а н ь к о в.

Садитесь, Павел Дмитриевич.

К у м а н ь к о в. Благодарю.

Н е с т е р о в. Вот знакомлюсь с вашим актом ревизии.

К у м а н ь к о в. Есть какие-нибудь замечания?

Н е с т е р о в. А у вас?

К у м а н ь к о в. Извините, но я достаточно квалифицированный ревизор и отвечаю за каждую свою строчку в этом акте.

Н е с т е р о в. Дорожить своей репутацией — это весьма похвально и заслуживает искреннего уважения. Что ж, и вы готовы его подписать?

К у м а н ь к о в. Разумеется. Дайте, пожалуйста, ручку.

Н е с т е р о в. Павел Дмитриевич, я хочу еще раз вас предупредить, что вы ставите себя в весьма сомнительное, а точнее — сложное положение. Вы отдаете выигрышные козыри тем, кого обвиняете.

К у м а н ь к о в. Понимаю. Показания о даче мне взятки после этого выглядят абсурдом, если не бредом. Но все это было именно так. Это факт. Действительность! А истина для меня превыше всего. Я имел дело с жуликами. Но как говорится в народе: «Не пойман — не вор!»

Н е с т е р о в. Может быть, вы припомните еще какие-нибудь детали? У вас появились новые данные?

К у м а н ь к о в. Никаких. Я еще раз все заново восстановил в своей памяти — совершенно никаких!

Пауза.

Н е с т е р о в. Ну что ж, тогда подпишите акт своей ревизии. Но предупреждаю: теперь это будет уже документ, юридический документ.

К у м а н ь к о в (подписывая). Понимаю. Поверьте, мне это нелегко далось…

Н е с т е р о в. Павел Дмитриевич, вы не возражаете, если я приглашу сюда еще одну свидетельницу: мне бы хотелось уточнить кое-что при вас.

К у м а н ь к о в. Если я смогу быть чем-нибудь полезен… Я к вашим услугам.

Н е с т е р о в (включает селектор). Пригласите ко мне гражданку Котову. (Выключает его.)

К у м а н ь к о в. Простите, кто это?

Н е с т е р о в. Машинистка, которая печатала ваш акт.

Входит  Ж а н н а.

Ж а н н а. Такое солидное учреждение, а нигде нет ни одной пепельницы. У вас что, сотрудники не курят?

Н е с т е р о в. Здравствуйте, Жанна Владимировна.

Ж а н н а. Здравствуйте. Ну, а женщине закурить можно? Я, естественно, волнуюсь…

Н е с т е р о в. Курите.

Ж а н н а. Пепел я всегда стряхиваю в коробку от сигарет. (Закуривает.) А теперь я готова удовлетворить любое ваше служебное любопытство. Жду ваших вопросов.

Н е с т е р о в. Вы перепечатывали акт ревизии?

Ж а н н а. Вот этими руками на пишущей машинке «Олимпия», в отделе кадров овощной базы.

Н е с т е р о в. Скажите, кто сообщил сотрудникам результаты ревизии?

Ж а н н а. Разумеется, я.

Н е с т е р о в. А какое вы имели на это право?

Ж а н н а. А это что — государственная тайна?

Н е с т е р о в. Но акт еще не был подписан ревизором.

Ж а н н а. Тогда уж позвольте задать вам, товарищ следователь, встречный вопрос: а какое право имел ревизор печатать такой документ на базе, где он проводил ревизию?

Пауза.

К у м а н ь к о в. Возможно, я допустил ошибку. Но я привык доверять людям!

Ж а н н а. Ревизор и доверяет людям? Парадокс! Не смешите меня, впервые такое слышу. И вообще, уважаемый Павел Дмитриевич, вы произвели на меня странное впечатление. Нет, не внешнее. Внешне вы мне, вы как мужчина, даже симпатичны. Извините, конечно.

Н е с т е р о в. А в чем именно — странное?

Ж а н н а. Ну, как вам это объяснить… Он был вроде бы не в себе. Нет, я не утверждаю, что он был выпивши…

К у м а н ь к о в (вскакивая). Что-о-о?!

Ж а н н а. Но вы пили много сырой воды из-под крана…

К у м а н ь к о в. Меня угостили солеными огурцами!