Балкон для Джульетты - [21]
К у м а н ь к о в. Анна!
Р я б о в. Запишите вот здесь свой домашний телефончик. (Подает записную книжку.)
К у м а н ь к о в. Прекрати, сейчас же перестань!
А н н а. А тебя витаминами пичкать надо? И кто об этот позаботится? Ты хоть раз тарелку за собой вымыл?
К у м а н ь к о в. Анна, здесь посторонние люди…
А н н а. В семейной жизни не может быть посторонних и равнодушных людей.
К у м а н ь к о в. Господи!
Входит А р х а р о в.
А р х а р о в. Вызывали, Арсений Максимович?
Р я б о в. Ну, какой у тебя вид, Архаров: спецовка на вырост, халат — ты что, его с татарского ига приволок? И небрит. Стыдно, Аким Акимович, мне перед людьми за своих сотрудников стыдно.
А р х а р о в. С утра в бочках сижу, капусту квасим…
Р я б о в. Антисанитарно ведете себя, товарищи.
К у м а н ь к о в. Нет, ничего не узнаю…
А н н а. Что ты не узнаешь, Павел? А ты жену собственную еще узнаешь?
Н е с т е р о в. И все же мне бы хотелось видеть вашего сотрудника Груздя Василия Ивановича. Если, разумеется, он здесь.
Р я б о в. Груздь? Ну, честное слово, ни в чем не примечательная личность. У нас, между прочим, есть и передовики. (Кричит.) Василий Иванович!
Входит Г р у з д ь, у него на лбу приклеен пластырь. И вид какой-то помятый.
К у м а н ь к о в. Вы? Живы?!
Г р у з д ь. Не понял, товарищ ревизор…
К у м а н ь к о в. Но я же вас, я же вас уничтожил!
Г р у з д ь. Опять не понял.
А н н а. Павел, возьми себя, наконец, в руки…
Н е с т е р о в. Вы — Груздь Василий Иванович?
Г р у з д ь. Он самый. А что, сам на себя не похож? Ну, знаете ли, возраст, деформация личности, хотя и спортом занимаюсь: от всех недугов бегаю.
Пауза.
Н е с т е р о в. Павел Дмитриевич, этот человек был у вас в субботу на даче?
К у м а н ь к о в. Он!
Н е с т е р о в. Анна Ивановна, вы имели удовольствие с ним беседовать?
А н н а. Первый раз его вижу!
Г р у з д ь. Сожалею, мадам, что такая очаровательная женщина не встретилась мне раньше на жизненном пути.
К у м а н ь к о в. Уму непостижимо… Нет, это только Гоголю, Антону Павловичу Чехову впору!
Пауза.
Н е с т е р о в. Василий Иванович, а что это у вас на лбу, почему пластырь?
Г р у з д ь (хмыкает). Бегаешь-то всюду, иной раз и в лес забежишь, а ведь без очков — вот на осину козлом с разбегу и хрясть, искры из глаз!
Н е с т е р о в. Павел Дмитриевич, только вы один в состоянии прояснить нам всю эту обстановку. Согласитесь, выглядит она весьма запутанной, если… не фантастичной.
К у м а н ь к о в. Что? Уж не считаете ли вы меня и впрямь сумасшедшим?!
А н н а. Павел, ну, пожалуйста, успокойся, приди в себя. Ты просто переутомился. Вот и овощную базу, где проводил ревизию, не узнаешь… Товарищ следователь, я же вам говорю: он сплошной комок нервов.
К у м а н ь к о в. Неужели и ты думаешь, что я спятил? Ты, моя жена?!
А н н а. Я только говорю, что тебе надо взять отпуск и подумать о своем здоровье.
Пауза.
Р я б о в. Извините, но я что-то не соображу, не могу ухватить нить, смысл всего здесь происходящего? Как, впрочем, и цель вашего визита, товарищ старший лейтенант.
Н е с т е р о в. Ну что ж, действительно пора кое-что подытожить. Тем более что здесь, как мне кажется, собрались все заинтересованные лица.
Р я б о в. Заинтересованные лица?
Н е с т е р о в. Минуточку терпения, Арсений Максимович. В субботу утром к нам, в райотдел внутренних дел, пришел гражданин Куманьков и сделал заявление о том, что он… убил человека.
Г р у з д ь. Боже мой!
Н е с т е р о в. Вас, Василий Иванович.
Г р у з д ь. Меня?
Пауза.
За что?
Н е с т е р о в. Тот, кто явился с повинной, утверждал, что мотивом преступления стала дача ему взятки. Я не отошел от истины, Павел Дмитриевич?
К у м а н ь к о в. Все как на духу.
Г р у з д ь. Но я-то, слава богу, еще жив!
Р я б о в. И кто же вам дал взятку, товарищ ревизор?
К у м а н ь к о в. Вы, все вы, стоящие здесь передо мной!
Р я б о в. Ну, это уже ни в какие ворота… Помилуйте, но за что вам нужно было давать взятку? Ведь вы у нас не нашли никаких нарушений, а тем более злоупотреблений?
К у м а н ь к о в. Не нашел.
А р х а р о в. А не пора ли вызвать сюда санитаров и надеть на него смирительную рубашку и препроводить в сумасшедший дом?
К у м а н ь к о в. Но вы все равно воры!
Р я б о в. Товарищ старший лейтенант, я прошу оградить меня от подобных наветов и инсинуаций…
Н е с т е р о в. Спокойно, Павел Дмитриевич, спокойно. Пойдемте дальше. А дальше вы утверждали, что к вам на дачу явился Груздь, который и рассеял все ваши сомнения: взятку в сумме тысяча рублей вам дали на овощной базе, именно здесь.
А р х а р о в. Тысячу рублей?
Н е с т е р о в. А в общем-то, тысяча триста.
А р х а р о в. Легче удавиться!
Р я б о в. А знаете ли, Аким Акимович прав: он ведь у нас не отличается расточительной щедростью.
Г р у з д ь. Скряга!
Н е с т е р о в. Вот и Анна Ивановна тоже отрицает, что видела на даче Василия Ивановича Груздя. Как и настойчиво утверждает, что мебель была куплена ею на личные деньги.
А н н а. Утверждаю. И еще раз заверяю, что мой муж пришел вечером домой в нетрезвом состоянии. Нет, он был просто пьян!
Н е с т е р о в. А утром в субботу, когда он явился к нам в райотдел?
А н н а. Ну, знаете ли, после такого излияния наступает похмелье. Иногда даже с галлюцинациями. Впрочем, мужчины знают это лучше меня.
Сборник пьес драматурга Льва Митрофанова содержит произведения, отражающие жизнь наших современников. В пьесе «Где нас любят…» рассказывается о береговой службе полярного мореходства, о трудностях, с которыми нередко встречаются в Арктике советские моряки и преодоление которых требует решительности и мужества. «Суд матери» — пьеса о молодом солдате, поначалу не признающем воинской дисциплины, не желающем понимать важности военной службы, но в действительности представляющем собой человека необыкновенно чистого, душевно богатого, с сердцем, полным добра и сочувствия к людям, готового на самопожертвование ради спасения чужой жизни. В основу пьесы «С повинной…» положена проблема воспитания личности в нашем обществе.