Бали - остров живых богов - [66]

Встреча с предками

В обычно тихой Амлапуре собралось много народа. То, что сегодняшний день особенный, можно было видеть по сияющим глазам балийцев, торопившихся к дворцу, высокую башню которого видно уже издалека.

Амлапура утопала в лучах солнца, что само по себе было удивительно. Дело в том, что на реке Сапуре всю ночь шел дождь, который, как и следовало ожидать, не прекратился и утром. До самой границы провинции Карангасем нас сопровождали низкие облака и ливни. Затем тучи неожиданно рассеялись, и засияло солнце. Сопровождавший нас балиец сказал:

— Не может быть такого, чтобы во время Балигиа шел дождь, жрецы несколько дней подряд умоляют бога погоды разогнать тучи. Как бог может не. уважить их просьбу? Ведь он сам приглашен на этот редкий праздник.

Позднее, в разговоре с одним из принцев Карангасема, у которого мы в перерыве между церемониями оказались в гостях, я услышал то же самое.

Прекрасная погода во время Балигиа — не случайность, это вклад богов в праздник.

Это говорил обучавшийся в европейских университетах принц дома Карангасемов 3 сентября 1978 года непосредственно перед большой заключительной процессией всех членов княжеской семьи на побережье Уджунга, находящегося в четырех километрах от Амлапуры.

Между нашим прибытием в Амлапуру и этой процессией мы несколько дней наслаждались захватывающим зрелищем. Даже не верилось, что может происходить сегодня такое. Я попытаюсь описать этот один из удивительнейших религиозных феноменов, сохранившихся на земле до настоящего времени, основной чертой которого стали умеренность и рассудочность.

Едва мы прибыли в Амлапуру, как увидели шедшую из долины процессию девушек, одетых в белые и светло-желтые одежды, в сопровождении монотонной музыки, напоминающей приглушенный перезвон колоколов. Под зонтиками платинового цвета, которые можно увидеть лишь на особо торжественных церемониях, девушки несли на голове закутанные в белую ткань символы душ — обычно вырезанные из сандалового дерева маленькие фигурки или особо отобранные кусочки бамбука. Нельзя было не обратить внимание на величественную осанку девушек и полное достоинства выражение их лиц.

На великолепном фоне уходящих вверх по склонам рисовых террас и безоблачного, залитого солнцем голубого неба процессия производила впечатление шествия ангелов, медленно поднимающегося к княжескому дворцу но улице, уставленной высокими бамбуковыми жердями и украшенной гирляндами из листьев.

Две шедшие в центре девушки несли на головах блюда для жертвоприношений. На одном лежала золотая корона, на другом — маленький темно-красный бархатный пиджак — символы, которые должны были служить приглашенной на праздник душе последнего правителя Карангасема достойными ее одеждой и регалиями.

Праздник Балигиа — это подготавливающаяся в течение длительного времени и проходящая несколько пней новая встреча живых с душами умерших в княжеской семье. Души умерших, как считают балийцы, участвуют в роскошном, дорогостоящем празднике живых. Они знают, что праздник проводится в их честь, и если символы их душ, которые сейчас торжественно несут к месту проведения праздника, в последнюю ночь после святой трапезы будут сожжены, а на следующий день преданы морским волнам, то путь на самое высокое небо для них будет открыт. Ведь они подверглись полному очищению от остатков всего земного — высшее и последнее, что может быть сделано живыми для мертвых.

Как и все на Бали, эта церемония встречи с умершими и очищение их душ не является чем-то односторонним по своей идее и действию. Живые, которые в состоянии устроить для мертвых праздник Балигиа, сами благодаря этому получают определенное освящение и очищение, что должно пойти им на пользу в дальнейшей жизни и после смерти, на пути их собственной души на небеса Бали. Поэтому Балигиа — это не альтруистический праздник для мертвых, в котором поневоле участвуют живые, а праздник предполагаемого самоочищения для живых, а также повод лишний раз показать себя и подчеркнуть свое положение.

Однако вернемся к процессии девушек в белом, желтом и золотом — цветах, символизирующих чистоту. Миновав ворота дворца, они поднимаются по улице к самой высокой точке Карангасема — большой площади, на которой будет проводиться праздник. Девушки пришли от священного источника, где происходило очищение символов душ при помощи «пуспы» — двух перекрещенных кусочков бамбука, обвитых цветами.

На площадь падает отблеск от шести огромных золотых башен. Сюда в последний день праздника должны внести пепел символических душ. Молодые женщины и девушки, которые несут их под звуки гамелана, нс доходя до праздничной площади, останавливаются, чтобы расстелить у своих ног белую материю и положить на нее жертвоприношения для злых духов и демонов.

Старая жрица окропляет пришедших святой водой. Только после этого процессия может войти внутрь большого, ограниченного со всех сторон квадрата, предназначенного для праздничных дней.

Перед высокой задней стеной строения из бамбука с шестью золотыми башнями, к которым ведут наверх крутые лестницы, находятся четыре больших павильона. В одном из них (позади слева) располагается гамелан — его никто не должен видеть. В центре — павильон с жертвоприношениями душам мертвых предков; в нем же в последнюю ночь готовят еду, которую души должны взять с собой. Слева и справа от входа на площадь, где процессия останавливается на несколько мгновений, на высоких сваях стоят два самых важных, закрытых снаружи павильона. В правый вносят символы душ. После того как ритуал жертвоприношений для защиты от всех препятствующих воздействий духов и демонов закончен, молодые балийки поднимаются по крутой лестнице. Наверху жрец снимает у них с головы груз душ предков. Пять гамеланов звучат одновременно — слева перед центральной частью праздничной площади и рядом с ней. Теперь церемония достигает одной из своих высших точек.