Бакунин и Нечаев - [3]
Для выполнения этой задачи была организована маленькая группа под названием «Ад» — внутри ишутинского кружка. Эта небольшая группа террористов была окружена секретностью и вела анонимное и подпольное существование. Каждый из членов «Ада» рассматривал себя как обреченного человека, отрезанного от обычного общества и полностью посвятившего себя революции. Он должен был отказаться от друзей, от семьи, от личной жизни, даже от своего имени в полном самоотрицании, самоотдаче во имя дела. По словам Ишутина (которые позднее повторял Нечаев), он должен «жить с одной единственной и исключительной целью» — освобождение угнетенных классов. Для достижения этого приемлемы все средства, включая воровство, шантаж, даже убийство, не говоря уже о мошенничестве, лжи, обвинении невинных людей или о внедрении своих людей в ряды противников тайных обществ с целью установления контроля над ними — все должно применяться при условии строгой революционной дисциплины, нарушение которой влечет наказание смертью. Один член кружка даже совершил отравление собственного отца и полученное от него наследство отдал на революционное дело; и, кроме того, планировалось совершать грабежи, позднее названные «экспроприациями» коммерческих и правительственных учреждений. Главной целью, однако, было убийство царя и его чиновников. Совершив этот акт, террорист должен был покончить жизнь самоубийством, молниеносно сжав пилюлю из ртути между зубами — Беркман попытался сделать это же после своего нападения на Фрика — для того, чтобы полиция не смогла установить его личность. Ишутин, который был воодушевлен покушением Орсини на Наполеона Третьего, говорил о том, что «Ад» был русской секцией некоей общеевропейской революционной организации, которая ставила своей целью повсеместное уничтожение монархов; таким образом, он являлся пионером той техники мистификаций, которую Нечаев развил до высокого искусства.
Еще одним звеном в цепи русского якобинства, цепи, которая протянулась от Пестеля до Ленина, был Петр Ткачев, котрый утверждал, что успешная революция может быть осуществлена только тесно сплоченной элитой, которая «должна обладать моральной и интеллектуальной властью над большинством», и чья организация требует «централизации, строгой дисциплины, быстроты, решительности и координации действий». Заичневский, бесспорно, стал одним из наиболее убежденных последователей Ткачева, оставшимся верным своим якобинским принципам до самого конца своей жизни; и в 1869 г. Нечаев совместно с Ткачевым в написанной ими «Программе революционных действий» призвал к организации «революционных ячеек», которые должны действовать, подобно ишутинскому кружку, в соответствии с тем принципом, что революция есть высшая справедливость, оправдывающая применение любых средств. «Те, кто вступит в организацию, — писали они, — должны оставить свое имущество, профессию и семейные связи, ибо семья и работа может отвлечь членов организации от их деятельности». Вновь, подобно Ишутину, они говорили о союзе европейских революционных организаций, с центром на Западе, и, возможно, эта мистификация была одной из причин того, что Нечаев приехал в Швейцарию в 1869 г., когда он впервые встретился с Михаилом Бакуниным.
«Катехизис революцонера»
Еще до отъезда из России Нечаев начал свой путь мистификации и обмана.
В марте 1869 г. Вера Засулич получила анонимное письмо со следующими словами: «Когда я гулял сегодня на Васильевском острове, я увидел экипаж, перевозящий заключенных. Из окошка высунулась рука и бросила записку. Через некоторое время я услышал следующие слова: „Если вы студент, то доставьте это по указанному адресу“. Я студент и считаю своим долгом исполнить эту просьбу. Уничтожьте мое письмо.» Приложенная записка, написанная нечаевской рукой, информировала его друзей, что он арестован и будет содержаться в Петропавловской крепости. Вскоре после этого распространился слух, что он бежал из крепости — беспримерный подвиг — и находится по пути на Запад. На деле же, не было не только побега, но не было и ареста. Все это была выдумка, первая из целой серии выдумок Нечаева, для того, чтобы представить себя героем, окружить себя атмосферой тайны и попробовать себя в роли «образцового революционера» из написанной им и Ткачевым «Программы революционных действий».
Нечаев перешел русскую границу 4 марта 1869 г. Достигнув Женевы, он немедленно явился к Бакунину, назвавшись представителем мощной революционной организации, действующей внутри царской империи. Бакунин сразу же был увлечен этим «юным дикарем», этим «тигренком», как он называл Нечаева. «Здесь со мной находится, — писал он Джемсу Гильому 13 апреля 1869 г., — один из тех молодых фанатиков, которые не знают сомнений, которые не боятся ничего… верующие без Бога, герои без риторики». Он видел в Нечаеве идеал революционного конспиратора, предвестника нового поколения, которое энергично, решительно и непреклонно низвергнет царский порядок. Пребывание Нечаева в Швейцарии, как заметил Э.Х.Карр, привело к тому, что стареющий Бакунин воспрянул духом, у него возродились революционные надежды и на него повеяло дыханием родной земли, которую ему не суждено уже было увидеть. Для Бакунина, как выразился профессор Конфино, «Нечаев был молодой Россией, революционной Россией, его Россией».
В книге рассказывается о том, как в начале XX века промышленная революция и социальный хаос вызвали к жизни вооруженное движение анархистов. Традиции русских анархистов представляли собой смесь западных и доморощенных элементов. Пропущенные через призму учений Бакунина, Кропоткина и наивного популизма, они бурно развивались в ходе революций 1905 и 1917 годов. Анархизм в России активизировался и шел на спад вместе с развитием революционного движения в целом. В водовороте восстаний, террористических актов и Гражданской войны анархисты пытались реализовать свою программу, но потерпели поражение, вытесненные с политической арены большевиками.
В марте 1921 года красные матросы, оплот и боевой авангард революции, подняли в крепости на Финском заливе восстание против правительства большевиков. Это событие до сих пор вызывает яростные споры. Было ли оно протестом против правящей диктатуры, или же противники молодой Республики Советов умело воспользовались их недовольством и подготовили этот взрыв народного возмущения? Пол Эврич – американский историк, специалист по русской эмиграции и русскому анархизму – делает попытку объективно разобраться с событиями на острове Котлин.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Авторы этой книги дают возможность увидеть полную картину существования первобытных племен, начиная с эпохи палеолита и заканчивая ранним железным веком. Они знакомят с тем миром, когда на Земле только начинало формироваться человеческое сообщество. Рассказывают о жилищах, орудиях труда и погребениях людей той далекой эпохи. Весь путь, который люди прошли за много тысячелетий, спрессован в увлекательнейшие отчеты археологов, историков, биологов и географов.
Никто в настоящее время не вправе безоговорочно отвергать новые гипотезы и идеи. Часто отказ от каких-либо нетрадиционных открытий оборачивается потерей для науки. Мы знаем, что порой большой вклад в развитие познания вносят люди, не являющиеся специалистами в данной области. Однако для подтверждения различных предположений и гипотез либо отказа от них нужен опыт, эксперимент. Как писал Фрэнсис Бэкон: «Не иного способа а пути к человеческому познанию, кроме эксперимента». До недавнего времени его прежде всего использовали в естественных и технических науках, но теперь эксперимент как научный метод нашёл применение и в проверке гипотез о прошлом человечества.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.
Трудности перехода к мирному строительству, сложный комплекс социальных и политических противоречий, которые явились следствием трех лет гражданской войны, усталость трудящихся масс, мелкобуржуазные колебания крестьянства — все это отразилось в событиях кронштадтского мятежа 1921 г. Международная контрреволюция стремилась использовать мятеж для борьбы против Советского государства. Быстрый и решительный разгром мятежников стал возможен благодаря героической энергии партии, самоотверженности и мужеству красных бойцов и командиров.