Баку 1501 - [15]
Войско двигалось, и неотступно следил за ним коршун. В мозгу умудренного годами стервятника пробуждались новые и новые мысли. Вскоре эти существа станут его кормом. Странно. Он чует, таких по запаху - столько уже повидал подобных схваток и сражений! И... люди в таком большом количестве собираются вместе только тогда, когда они готовятся стать кормом для стервятников. Кто же их побуждает к этому?! Коршун - не змея и не сколопендра, он не станет пикировать с седьмого неба, чтобы разорвать намеченную жертву. Люди сами убивают себя. Сами! И он не понимает - почему? Вон, пониже его, кружат вороны - охотницы до глаз и мозга человека... Следят... Вкусные глаза и мозги. Неужели это и есть жемчужина природы, царь всего живого - человек? Вот это и есть человек, превосходящий птиц разумом? Почему же то мягкое, вкусное вещество, именуемое мозгом и более всего отпущенное людям, почему оно не предупредит их, не спасет от смерти - от мечей и клювов?
О человек, взгляни на вершину скалы! Смерть в облике коршуна - над твоей головой. Он уже ощущает запах твоей, не пролившейся еще, крови. Даже дыхание задержал... Как и те, летающие ниже, жадные до мозга вороны...
Молодой кази давно заметил старого коршуна. Вот уже несколько дней стервятник следует за ними. Теперь, с приближением битвы, ему стало казаться, что неподвижный взгляд птицы устремлен именно на него, что она его высмотрела, отметила среди всех. Этот невидимый, но ощутимый взгляд жег сердце воина - оно будто предчувствовало что-то. Не выдержав, юноша вынул из колчана стрелу, вложил ее в лук, натянул тетиву и, прицелившись, выстрелил. Но в тот самый момент, когда стрела вылетела из лука, коршун взвился ввысь и исчез где-то за черной скалой. Воин, шедший рядом с молодым кази, рассмеялся:
- Если б у него не было крыльев - ты бы попал в него! Не трудись понапрасну. Коршуны хитры и коварны. Кто знает, сколько лет этому и чего он только не повидал на своем веку?! Так что, не трать стрелы зря.
Молодой кази злился в душе на коршуна и на товарища: не суметь подстрелить птицу с близкого расстояния! А войско двигалось вперед, кызылбашские кази с воодушевлением распевали стихи своего муршида, едущего впереди на белом коне, с лицом, закрытым шелковой вуалью.
Сопели хиджазские верблюды, ржали арабские скакуны, скрипели арбы со снаряжением и провизией. Войско наступало...
* * *
Шел третий день, как село перекочевало на скалу. До вчерашнего дня внизу не появлялся ни один чужак, и поэтому первые страхи и волнения бесследно прошли. Люди забыли об осторожности. Девушки и молодые женщины, спускаясь с кувшинами на плече к реке Гюнешли, ворчали, что им приходится теперь таскать воду на вершину горы.
Айтекин проснулась чуть свет. Она и раньше не была лежебокой, вставала раньше зорьки, подметала двор, управлялась со скотом. Но теперь, поскольку двора не было, а скот брат Гюнтекин угнал куда-то далеко вместе со всем стадом, делать ей было нечего. И отец не показывался: ушел еще раньше, чем она проснулась. Из всех утренних обязанностей Айтекин осталась только одна - сходить за водой. Взяв кувшин, девушка направилась по вырубленной тропинке к реке Гюнешли. Дорога была длинной. Перепрыгивая, как горная козочка, с камня на камень, Айтекин спустилась из лагеря к реке. Меж крупных черных камней росли кусты роз, дикий инжир, козелец, съедобные травы. Время от времени девушка наклонялась и, сорвав травинку, отправляла в рот, а соком некоторых стебельков, похожим на молоко, ставила себе "родинки" на щеках и подбородке.
Когда она добралась до реки, солнце только-только выглянуло из-за горизонта. Девушка подошла к берегу, чтобы наполнить кувшин. Прозрачнейшая вода притягивала к себе: Айтекин ополоснула руки, лицо. Сев на прибрежный камень, опустила ноги в воду и, как в детстве, кокетливо и шаловливо принялась болтать ими. Посмеялась над собой и, поднявшись, хотела уже наполнить кувшин... Внезапно девушке показалось, что кто-то на нее смотрит. Она не слышала шороха, но быстро обернулась в ту сторону, откуда почувствовала взгляд - и замерла на месте.
В десяти шагах стоял незнакомый парень. Он был в невиданной ею до сих пор разноцветной одежде и, видно, из богатой семьи; шаровары из голубого бархата, сафьяновые сапожки с загнутыми носами, голубая чуха с золочеными галунами, атласная кофта с белым воротом. Серебряный пояс и кинжал украшены цветными каменьями и черной эмалью. Седло и сбруя коня, которого он держал на поводу, тоже были из отделанных серебром ремешков. Юноша смотрел изумленно, видно, не ожидал встретить здесь человека.
Сердце Айтекин затрепетало. Она так резко выпрямилась, что камень под ней качнулся, и девушка, потеряв равновесие, беспорядочно замахала руками и ногами, стараясь не упасть в воду. Это рассмешило молодого всадника. Еще мгновение - и девушка, бросив кувшин, помчалась прочь. Она слышала сзади голос парня, но не могла осознать смысла его слов:
- Эй, девушка, погоди, я тебя не трону, не бойся, погоди-и-и...
Айтекин думала только об одном: куда ей бежать, как спрятаться, чтобы вражеский всадник, наблюдая за нею, не смог узнать о ведущей в горы дороге! Она забежала за валун и, не слыша за собой шагов, остановилась. От страха, от быстрого бега вверх по крутизне, сердце ее колотилось так, будто хотело вырваться из груди. Отдышавшись немножко, она осторожно выглянула, К ее неописуемой радости напугавший ее всадник уже ускакал. Лишь теперь, убедившись, что ее не преследуют, Айтекин без сил опустилась на землю. Отдохнув, она поднялась, чтобы идти, но вернуться за кувшином не осмелилась. По тропинке, известной только ей и ее соплеменникам, вернулась в лагерь. Тропа была узка: еле разминуться двоим, и в конце ее стоял Мухаммед-Булуд. Увидев дочь, старик изумился:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот роман посвящен жизни и деятельности выдающегося азербайджанского поэта, демократа и просветителя XIX века Сеида Азима Ширвани. Поэт и время, поэт и народ, поэт и общество - вот те узловые моменты, которыми определяется проблематика романа. Говоря о судьбе поэта, А. Джафарзаде воспроизводит социальную и духовную жизнь эпохи, рисует картины народной жизни, показывает пробуждение народного самосознания, тягу простых людей к знаниям, к справедливости, к общению и дружбе с народами других стран.
В 1-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли её первые произведения — повесть «Облик дня», отразившая беспросветное существование трудящихся в буржуазной Польше и высокое мужество, проявляемое рабочими в борьбе против эксплуатации, и роман «Родина», рассказывающий историю жизни батрака Кржисяка, жизни, в которой всё подавлено борьбой с голодом и холодом, бесправным трудом на помещика.Содержание:Е. Усиевич. Ванда Василевская. (Критико-биографический очерк).Облик дня. (Повесть).Родина. (Роман).
В 7 том вошли два романа: «Неоконченный портрет» — о жизни и деятельности тридцать второго президента США Франклина Д. Рузвельта и «Нюрнбергские призраки», рассказывающий о главарях фашистской Германии, пытающихся сохранить остатки партийного аппарата нацистов в первые месяцы капитуляции…
«Тысячи лет знаменитейшие, малоизвестные и совсем безымянные философы самых разных направлений и школ ломают свои мудрые головы над вечно влекущим вопросом: что есть на земле человек?Одни, добросовестно принимая это двуногое существо за вершину творения, обнаруживают в нем светочь разума, сосуд благородства, средоточие как мелких, будничных, повседневных, так и высших, возвышенных добродетелей, каких не встречается и не может встретиться в обездушенном, бездуховном царстве природы, и с таким утверждением можно было бы согласиться, если бы не оставалось несколько непонятным, из каких мутных источников проистекают бесчеловечные пытки, костры инквизиции, избиения невинных младенцев, истребления целых народов, городов и цивилизаций, ныне погребенных под зыбучими песками безводных пустынь или под запорошенными пеплом обломками собственных башен и стен…».
В чём причины нелюбви к Россиии западноевропейского этносообщества, включающего его продукты в Северной Америке, Австралии и пр? Причём неприятие это отнюдь не началось с СССР – но имеет тысячелетние корни. И дело конечно не в одном, обычном для любого этноса, национализме – к народам, например, Финляндии, Венгрии или прибалтийских государств отношение куда как более терпимое. Может быть дело в несносном (для иных) менталитете российских ( в основе русских) – но, допустим, индусы не столь категоричны.
Тяжкие испытания выпали на долю героев повести, но такой насыщенной грандиозными событиями жизни можно только позавидовать.Василий, родившийся в пригороде тихого Чернигова перед Первой мировой, знать не знал, что успеет и царя-батюшку повидать, и на «золотом троне» с батькой Махно посидеть. Никогда и в голову не могло ему прийти, что будет он по навету арестован как враг народа и член банды, терроризировавшей многострадальное мирное население. Будет осужден балаганным судом и поедет на многие годы «осваивать» колымские просторы.
В книгу русского поэта Павла Винтмана (1918–1942), жизнь которого оборвала война, вошли стихотворения, свидетельствующие о его активной гражданской позиции, мужественные и драматические, нередко преисполненные предчувствием гибели, а также письма с войны и воспоминания о поэте.